Кровавый след бога майя - страница 8

– А ко мне по какому вопросу? – Он сдвинул очки на кончик носа.

– Вы хорошо знакомы с семьей Барановских, вот я и понадеялся, что расскажете о них, – попросил капитан, присаживаясь на ступеньки коттеджа.

– Не согласен с формулировкой. Я знаю не семью, а о семье.

– Хорошо, пусть так.

– Семьей этих людей назвать сложно. Семья – это же не просто кровная связь, это еще душевная теплота, близость. У Барановских этого не было. Не стало после смерти Юрия Николаевича. Ольга Николаевна, мать Леонида, была женщиной сухой, она не смогла сплотить семью после смерти брата. Агнесса и Владислав – дети от разных браков и никогда не были близки. После смерти отца они, кажется, вообще не общались.

– Давно умер Юрий Барановский?

– Лет сорок назад, Агнесса и Владислав были еще детьми. И знаете, после его смерти как будто проклятие какое-то нашло на весь род.

– В каком же это смысле?

– В самом прямом. Юрий Барановский был популярным композитором и ярким человеком. Открытый дом, множество друзей, ученики, поклонники, семья, дети. Он дважды был женат, слыл дамским угодником, красиво ухаживал, защищал друзей, восстанавливал против себя недругов. У него была красивая, полноценная жизнь. Сестра Юрия Николаевича тоже была женщиной успешной, хотя и несколько в иной области – сделала карьеру по партийно-профсоюзной линии. Они с братом поддерживали близкие отношения, Юрий Николаевич всегда относился к племяннику как к сыну. Одним словом, это была дружная семья, но после его смерти все распалось. Бывшие жены Юрия Николаевича устроили свою жизнь. А вот его дети выросли какими-то, как бы сказать точнее… Неполноценными, что ли?

– Что вы имеете в виду? – нахмурился капитан.

– Видите ли, ни Владислав, ни Агнесса не унаследовали талант отца. Но дело даже не в этом. Оба они какие-то бледные, неживые. Замкнутые, неустроенные люди. Ни один не сумел продолжить род. Слава богу, хоть Леонида Аркадьевича не коснулся этот вирус вырождения. Энергичный, способный человек, открытый. У него трое детей от разных браков, вы в курсе? Младшая, Машенька, здесь часто бывала в детстве. Очаровательная особа, сейчас уже, конечно, совершенно взрослая. Но Агнесса и Владислав – безжизненные ветви некогда сильного родового дерева. – Композитор Никонов смягчил улыбкой излишнюю патетику этих слов.

– Скажите, как по-вашему, у Владислава Барановского могли быть враги?

– Я уже отметил, что плохо знаю это поколение Барановских. Владислав Юрьевич был замкнутым человеком. Нет, он, безусловно, был вежливым и хорошо воспитанным, несмотря ни на что. И как о преподавателе я слышал о нем только лучшие отзывы.

– Простите, что значит это «несмотря ни на что»? – заерзал капитан.

– Между нами: его мать никак нельзя назвать человеком нашего круга. Девушка из простой семьи, необразованная, манеры оставляют желать лучшего. Ее у нас не любили. После смерти Юрия Николаевича она здесь, собственно, и не появлялась.

– А мать Агнессы?

– Наталья Романовна? О, это была царственная дама. Прекрасно ее помню. Красавица, умница, кандидат наук. Сколько внутреннего достоинства, грации!.. Жаль, Агнессе Юрьевне не передалась ее красота.

– Говорите, после смерти Юрия Барановского его бывшие жены и дети не общались?

– Насколько мне известно – нет. Да и что их могло связывать? Обе, насколько я знаю, снова вышли замуж. А Владислав и Агнесса встретились только в консерватории. Оба учились у нас, Владислав Юрьевич одно время даже подавал определенные надежды. Увы, достигнуть успеха ему не позволило отсутствие смелости, внутренней свободы. Он предпочел остаться на кафедре в качестве преподавателя. – Дмитрий Гаврилович сделал рукой изящный жест.

– А как же коллекция? Агнесса Юрьевна говорила, что коллекция находится в совместном владении.

– На этот счет я, уж простите, сказать ничего не могу. Я был у Юрия Николаевича и видел это удивительное собрание, но что касается вопросов владения – это, простите, не ко мне.

– Дмитрий, пора принимать лекарства! – Из распахнутого окна выглянула пожилая дама с элегантной стрижкой.

– Иду, Лидушка. Прошу меня извинить, господин капитан.