Круг - страница 44
К утру, как только забрезжил рассвет, Маша поднялась, разорвала сочинение о рассказе «Третий сын», которое представлялось ей теперь пресным и ничтожным, и написала то, другое, что так неожиданно вывело из равновесия Ирину Николаевну.
14
Не только великие цели и задачи способны объединять. Пережитое и выстраданное вместе связывает не меньше.
Почувствовав общее подавленное настроение, Венька воскликнул:
— Дружбаны! Где фонтаны? Где фейерверки? Кончай травить о смысле и красоте жизни! Лови красоту и кейфуй!
На лицах, озадаченных неприятностями, появились улыбки.
Венька почти всегда вызывал улыбку. Не ироничную, злую и неприемлющую, а добродушно-снисходительную или просто веселую.
— Дружбаны! Балдежку сварганим?!
Все закивали и довольно захмыкали. Выяснилось, что в воскресенье можно собраться у Столбова. Воскресным вечером Алешкина мама была занята в спектакле, а папа — на съемках в киностудии.
Ребята так устали от постоянного неудовольствия учителей, что даже Холодова согласилась идти к Столбову, а Киссицкая явилась одновременно с Дубининой. И Кожаева перестала обижаться на ребят за интриги, в которые они ее тайно вовлекали. Вениамин торжествовал.
В тот воскресный вечер он был в ударе. Недавно созданному ансамблю он приказал явиться с гитарами, а ударные инструменты оставались всегда у Алешки: репетировали у Столбовых.
Ансамбль под управлением маэстро Прибаукина знакомил слушателей со своим искусством.
пел Веник весело и звонко, —
— Эх-ма, тру-ля-ля, эх-ма, тру-ля-ля! — подпевали Пирогов, Кустов и Столбов, тоже весьма довольные собою и доброжелательным любопытством слушателей.
заливался Веник.
Ансамбль подпевал ему:
— Эх-ма, тру-ля-ля, эх-ма, тру-ля-ля!
— Па-па, пара-па-па-па! — подхватывали остальные, притоптывая в такт ногами, постукивая руками по столу и подергивая плечами.
— А чьи стихи, чья музыка? — спросила Киссицкая.
«Зануда она все-таки!» — с досадой подумал о ней Пирогов, но немедля галантно ответил:
— Стихи поэта Григория Поженяна, исключая, разумеется, припев, а музыка… народная…
Петь больше не хотелось, и Прибаукин затеял танцы.
Изобретая немыслимые и виртуозные па, заражая всех весельем, Венька лихо пытался ввести в штопор Юстину, но у Юстины, робкой в движениях, не получалось.
— Эх-ма, тру-ля-ля! — огорчался Веник, и, оставив Тесли в недоумении, выхватил из стайки девчонок гибкую и пластичную Дубинину. Приподняв Олеську, Венька почувствовал, что лицо его покрывает золотистый мягкий дождь пахнущих осенними листьями волос, а голова кружится и руки слабеют. Венька резко опустил Олеську и еще раз удивился, как необыкновенно она хороша. И тут же заметил, что так же ошеломленно смотрит на Олеську Пирогов. И все взоры обратились к ней.
Не успев еще сообразить, что произошло, Олеська своевольным движением плеча откинула золотые волосы назад, посмотрела на всех удивленно.
— Расстегнулось, — насмешливо сказала Киссицкая, повторяя ситуацию, так некстати сложившуюся для нее самой на вечере.
Олеська в отличие от Киссицкой никак не выразила своих чувств. Едва наклонила голову, глянула мельком: кофточка действительно расстегнулась. Тогда Олеська тряхнула головой, золотой дождь рассыпался по плечам, заслонил грудь от посторонних глаз.
— Ну, зачем же? — сказал весело уже пришедший в себя Прибаукин, — Искусство должно принадлежать народу…
Напряжение разрядилось улыбками, но танцы как-то сами собою прекратились. Киссицкая зло посмотрела на Прибаукина и многозначительно на Юстину. Юстина ответила ей благодарным, грустным, понимающим взглядом.
Отойдя в сторону, Киссицкая стала рассматривать картину на стене. Заинтересованно и громко спросила, обращаясь к хозяину дома:
— Лехочка, не скажешь, кто автор этой картины? — Она умела незаметно переключать внимание на себя.
— Какой-то приятель отца, — нехотя отозвался Столбов, развалясь в кресле и мрачно покусывая ногти. Он был единственным мрачно настроенным человеком в этой веселой компании. — А что, тебе нравится?..