Крушение пьедестала. Штрихи к портрету М.С. Горбачева - страница 14
Люди видели безобразие и бесхозяйственность, и это не прибавляло им энтузиазма в работе. Нехватка товаров, инфляционный процесс вели к тому, что рабочие и служащие больше тратили времени в поисках дефицита, чем работали на производстве. В стране складывалась ситуация, чреватая самыми серьезными последствиями. Нужны были решительные и очень взвешенные меры, чтобы исправить положение, оздоровить экономику страны.
Но существующее руководство сделать ничего не могло. Все видели деградацию, беспомощность Брежнева и его окружения. Шел моральный распад, охвативший ряд крупных партийных организаций и даже некоторые слои общества. Тяжелые последствия повлекли принявшие массовый бесконтрольный характер застолья, сопровождавшиеся обильными возлияниями. Поездки мои по стране показывали, что любые гости были желанными. Для них организовывали застолья, не обращая внимания на приезжих, пили сами, дарили подарки, не забывая себя. Нельзя было быть уверенным, что после поездки в хозяйства в багажнике автомашины не окажется какой-то «привет» на память о посещении предприятия. М. С. Горбачев, уже будучи генсеком, не раз вспоминал, как было трудно принимать многочисленных гостей, прибывающих на отдых, и искать способы их ублажать и одаривать.
Бороться против нарушений законности становилось крайне трудно. Как-то к заседанию Секретариата ЦК была разослана записка Медунова, в которой он жаловался на прокуратуру, обвинив ее в предвзятости по отношению к кубанцам. Вопрос рассматривался на секретариате ЦК, и я, зная, что многие секретари склонны поддержать Медунова, по наивности пошел к Горбачеву и рассказал все, что знал о проделках руководства этого курортного края. Он выслушал меня, но ничего не сказал.
Все это он, несомненно, знал, но, как говорится, «высовываться» не хотел. Разумеется, обстановка в Краснодарском крае тогда была неблагополучной, и Прокуратура СССР во многом была права. Но поддержать ее члены Секретариата, и прежде всего Суслов, не хотели.
Эта история оставила тяжелый осадок, тем более, что через некоторое время подозрения относительно злоупотреблений в крае, взяточничества подтвердились. Такие явления наблюдались во многих областях и республиках и стали в последующем одной из причин потери доверия народа к партии.
В общем, в этих условиях был нужен поиск путей выхода из сложившегося положения. Требовались иные принципы работы, иные отношения.
Как вызревала перестройка
В конце 1981 года у меня состоялся откровенный разговор с Михаилом Сергеевичем. Был поздний вечер, он пригласил меня для доклада и, перебирая бумаги, говорил о трудностях в сельском хозяйстве, в экономике страны в целом. Я понял, что появился удобный случай сказать обо всем, что мучило меня в последние годы. Разговор шел о новых идеях и подходах в развитии общества. Горбачев откровенно высказывался сам и предложил подумать, кого можно было бы привлечь для выработки новых концепций развития экономики. Тогда был составлен список экономистов и хозяйственников. Многих из них я знал лично, знал и производственников, отличавшихся смелостью мышления. Правда, предупредил Горбачева, что такие встречи не останутся незамеченными и надо понимать, что подобная самодеятельность будет встречена в штыки: общеэкономические вопросы относились к сфере деятельности других членов Политбюро, и они ревниво следили за тем, чтобы никто не посягал на их дела. Так это потом и случилось. Но встречи с учеными и специалистами начались и продолжались довольно долго. Горбачев напрямую или через меня приглашал экономистов Госплана, Минфина, Комитета по труду и заработной плате, многих других специалистов. В общем, скоро подобные встречи вошли в практику, и собрания экономистов у Михаила Сергеевича стали своеобразным ритуалом. Почти все директора научно-исследовательских экономических институтов, академики, известные ученые вузов побывали тогда на таких беседах. Это была и своеобразная школа подготовки Горбачева, вхождения в проблематику умения оперировать терминологией политэкономов.
Тем временем ситуация в агропромышленном комплексе страны продолжала ухудшаться. М. С. Горбачев переживал складывающееся положение крайне болезненно и искал путь, который привел хотя бы к таким же результатам, какие были получены после мартовского (1965 года) Пленума ЦК. Заниматься широким кругом вопросов он уже не мог. Среди аграрников все явственнее начала вызревать идея разработки Продовольственной программы, подготовки Пленума ЦК, который рассмотрел бы важнейшие вопросы аграрной политики.