Крутой. Право на любовь - страница 13
Не очень тактично с его стороны напоминать о моем виде. Тем более, сам же в этом и виноват. Но это я так, ворчу про себя, так как настроение на нуле.
Ужин… ужин… ужин… А дальше что? Выставит меня на ночь глядя? Все равно ведь завтра домой отправит.
Так лучше уж сейчас.
Хотя…
Колготы придется выкинуть, а других у меня нет. Да и одежды женской здесь, походу, тоже нет. Как и жены – вряд ли бы Костя меня сюда притащил, если бы был женат.
А раз так…
Очередная дверь, которую я еще не открывала. Ну, точно, ванная. Да и мне уже надоело мерзнуть.
Не выкинет же он меня из дома голой!
– Улья… – мужчина заходит в ванную аккурат в тот момент, когда я стою спиной к двери в одном нижнем белье. – …на, – заканчивает, а я лишь голову назад поворачиваю.
Ничего себе картина! Теперь и моего спутника прибило обухом!
Он что, никогда девушек голыми не видел?
– Ты что-то хотел? – демонстративно расстегиваю сзади бюстгальтер, медленно снимаю бретельки с плеч и откидываю верхнюю часть нижнего белья в сторону.
– Я… – мужчина сглатывает невидимый комок в горле, вызывая у меня улыбку.
– Надеюсь, ты не против, если я приму душ? – приподнимаю одну бровь вверх. – Замерзла, да и колени…
– Конечно, – Костя приходит в себя, но все равно продолжает стоять столбом на пороге.
Ладно, красавчик, добью тебя. Чтобы больше мне тут нравоучений не читал на ночь глядя. И так голова пухнет, еще и ты со своими правильными замашками.
Во многом я с ним согласна, но и он заблуждается насчет меня. Правда…
Лучше пусть пока остается в неведении. Для его же нервной системы спокойнее. А то как бы удар моего спасителя не хватил раньше времени, если узнает, кто мой папаша. Его, наверное, даже все дворовые собаки знают, а уж бизнесмены, банкиры, юристы так и подавно.
Отворачиваюсь, двумя пальцами подхватываю по бокам резинку бикини и медленно тяну трусики вниз…
Глава 10
Еще и попой слегка повиливаю, чтобы уж произвести эффект, так эффект. Неужели не поведется? С виду такой неприступный, как скала возле берега моря. Волны бьются, а ей все ни по чем.
И этот… Крутой, чтоб его! Весь из себя правильный и неприступный. Похлеще каменного утеса. Или бетонной стены. А тут, походу, поплыл.
Боже, какие же мужчины все предсказуемы!
– Так какое ты, говоришь, полотенце можно взять? – я снова поворачиваюсь лицом к мужчине, демонстративно откидывая бикини в сторону.
– Я…
– Любое? – продолжаю провоцировать Костю, наблюдая, как глаза у него вот-вот вылезут из орбит. – Спасибо, красавчик! – расплываюсь в улыбке и снова отворачиваюсь.
Делаю шаг вперед, затем второй, захожу в душевую кабину и закрываю дверцы. Все, хватит глазеть, дорогой. А то, не дай Бог, еще глаза сломаешь. Или удар какой тебя хватит, что мне потом, прикажешь, делать с тобой? Мало ли, сердце слабое у человека, а тут я свои прелести выставляю на всеобщее обозрение.
Да и спать с тобой я не намерена, даже в знак благодарности за ночлег. Если надо, то могу и денег дать, хоть мой спаситель и заявлял в самом начале – бабки его не интересуют.
Случайно застал меня, гад такой. Нет бы, постучался. Но и я не смогла упустить момент, чтобы не поиздеваться над мужчиной. Будет ему уроком, как заходить без предупреждения.
Такое чувство, что красивых девушек голыми не видел!
“Поскорее бы в кровать! И мягкую подушку!” – это единственная мысль, которая уже несколько минут подряд крутится у меня в голове.
Ни есть не хочу (хотя желудок урчит уже давно), ни беседы задушевные проводить. Только спать. Желательно подольше.
Кстати, кровать я здесь увидела только одну. В спальне. Диванчик в кабинете не в счет – там даже ребенок толком не поместится. А в зале или как там Костя называет большую комнату, так и вовсе… какое-то непонятное сооружение из подушек. На полу!
Где? Мне? Спать?
Задача не из легких.
Не думает же он…
– Надеюсь, что не думает, – выключаю воду, хотя так же не хочется вылезать из кабинки, но все равно открываю дверь.
Три полотенца висят на крючках. И все – белые. Вот же…
Я терпеть не могу белый цвет! Бесит он меня! Почему-то сразу ассоциации с белыми стенами в больнице. Какой-то депрессивный настрой создают, не иначе.