Кружевные сказки - страница 10
Веселье там шло невиданное. Иван-царевич приглашал на танец то одну невесту, то другую.
Царь Лиходей отозвал сына в сторону и говорит ему:
— Пора, Иван, тебе сделать свой выбор. Ну, которая же из невест тебе приглянулась?
Опустил царевич голову и говорит:
— Ни одна, отец. Не торопи меня. Позволь мне по саду погулять, с мыслями собраться,
Идёт Иван по знакомой дорожке. Сколько раз ходил он по ней с Марьей! В саду каждый куст её руками посажен, её заботами выращен,
Остановился царевич у куста красных роз и сказал:
— Пусть же здесь перестанет биться мое сердце! Пусть оно не принадлежит никому другому!
Вынул царевич из-за пояса свой кинжал занёс руку, чтобы с жизнью покончить, но в это время у ограды послышался топот стражи и крики. Подошёл Иван поближе и видит, что стражники гонят прочь маленькую горбатую старушку, а она смотрит на него в упор и что-то шепчет.
— Оставьте её! — приказал царевич. — И пропустите сюда, раз она этого хочет!
Стражники подхватили старушку и поставили её перед царевичем. Следом прилетел и сел на ограду большой чёрный ворон.
Поглядел Иван на рваное платье старушки и говорит ей:
— Не богато, видно, ты живёшь, бабушка, позволь немного помочь тебе.
И протянул ей кошелёк, полный золотых монет.
Но старушка не приняла подарка.
Удивился царевич и ещё ласковее спрашивает её:
— Зачем ты сюда пришла, бабушка? Не бойся, скажи мне!
— Иван! — только и смогла вымолвить Марья.
— Марья! Моя Марья! Это твой голос! — воскликнул царевич.
— К-р-р-ах! — каркнул чёрный ворон и упал мёртвым.
В тот же миг старуха обернулась прежней красавицей.
Взял её царевич за руку и повёл прочь, подальше от дворца. Вскоре они добрались до другого царства, где их знать не знали, узнать не могли.
Нанялись они на работу садовниками, зажили мирно и счастливо.
А когда стала у них подрастать синеглазая, златокудрая дочка Анюта, — вырастили они для неё сине-золотой цветок и назвали его Анютины глазки.
Правда, многие этот цветок зовут ещё и по-другому: Иван-да-Марья. Ну, кому как нравится.
Все сестры были прилежны и трудолюбивы. Но Катюшенька всегда, бывало, первая сядет за работу, последняя встанет. И сказки она складывала только про рукодельниц.
Вот одну из них она царю и рассказала.
Мирно и счастливо жил лесник Степан со своей женой Степанидой. Печалились они только об одном — деток у них не было.
Но ни Степан, ни Степанида об этом никогда ни слова, будто каждый из них о детях давным- давно и думать забыл.
Иногда, бывало, Степанида выйдет ночью на крылечко, посидит, повздыхает да ещё Луне пожалуется:
— Луна, Луна, ночное ты наше солнышко! Смотрю я на твоих дочек, Звёздочек, и завидую. Сколько их там у тебя — не пересчитать! Хоть бы нам одну подарила — пожалела бы нас…
А придёт в избу как ни в чём не бывало! Если Степан что заметит, спросит:
— Ты что, Степанидушка, никак плакала? Уж не захворала ли?
Степанида поспешит ответить:
— Что ты, что ты, Стёпа! Просто соринка в глаз попала. Теперь всё уж и прошло.
Степан тоже потихоньку от Степаниды о детях горевал.
Случалось, увидит охотника, спросит, нет ли где сироты, взял бы его вместо сына. Да о сиротах никто не слыхивал, а своих детей кто чужим людям отдаст?
Вот Луна над Степанидой и сжалилась.
Позвала она к себе самую младшую дочь Алуну и говорит ей:
— Ты у меня трудолюбивая и послушная. Хочу тебя для доброго дела на землю послать. Будешь жить вместо дочки у лесника и лесничихи.
Подслушали этот разговор другие дочки Луны — Улуна и Элуна. Закричали:
— Мы тоже хотим на землю! Надоело нам здесь. Всё одно и то же: со скуки умереть можно!
— Куда уж вам! — сердито сказала Луна. — Вы обе ленивы да непослушны. Кому такие нужны?
Обиделись сёстры и решили сбежать тайком.
Луна спустилась совсем низко, коснулась земли одним своим рогом. Стала с дочкой прощаться.
Сёстры тем временем быстрёхонько спрыгнули, да так тихо, что Луна этого не заметила.
Подала она Алуне маленькую корзинку для рукоделия и сказала:
— Здесь, Алуна, иголки, булавки и ножницы. Как с ними обращаться — тебя на земле научат. Береги её. Она поможет в беде. Прощай, дочка, и будь счастлива!