Крыло Люцифера - страница 16

— Итак, чем вы обеспокоены?

Кэтрин смущенно глянула на Рутерфорда и заговорила:

— Мы принесли несколько карт, мы думали, возможно, вы, взглянув на них… Может, они покажутся вам знакомыми… — Она аккуратно положила на стол конверт.

Фон Дехенд закурил трубку, сменил очки с толстыми стеклами на очки для чтения и стал осторожно вынимать документы из конверта, бережно расправляя их на столе. Он видел, что двое молодых людей сгорают от нетерпения, охваченные чувством, далеко выходящим за пределы привычного любопытства ученого. «Очень надеюсь, удастся понять, что они мне принесли, иначе эти двое будут крайне разочарованы…»

Направив свет настольной лампы на первую карту, доктор фон Дехенд принялся изучать лежащий перед ним документ.

— Хм… Очень интересно… Весьма интересно…

Он взглянул на Кэтрин поверх очков.

— А где вы взяли эти карты, позвольте поинтересоваться?

Какое-то мгновение Кэтрин колебалась. Она быстро глянула на Рутерфорда — тот поднял брови, словно давая понять: решать ей.

— У профессора Кента.

— Да-а? У Кента? Чего ради ему вздумалось вдруг интересоваться этими картами?

— Может, если вы немного расскажете о них, нам удастся ответить вам.

— Отлично. Ну, тогда приготовьтесь. Это не просто карты. Эти карты смело можно назвать подрывающими каноны истории.

Секретарь Миллер поднялся и постучал пальцем по микрофону на столе. Шум голосов огромного зала постепенно стих. Прочистив горло, он начал:

— Джентльмены, слово предоставляется сенатору Куртцу.

Он почтительно установил микрофон перед сенатором и вновь сел на место. По залу прокатился негромкий гул одобрения, когда со своего стула поднялся сенатор Куртц. Крепко зажав микрофон в руке, он начал речь.

— Благодарю вас, секретарь Миллер, и вас, джентльмены, за то, что вы здесь. Я все еще верю, что даже в век видеоконференций ничто не заменит живой встречи лицом к лицу — или, например, совместной пары пива. Надеюсь, секретарь не будет возражать, если чуть позже мы позволим себе и это.

Волна одобрительного смеха прокатилась по залу. Сенатор опустил взгляд на секретаря и одарил его покровительственной улыбкой, прежде чем продолжить.

— Итак, кое-кто из вас, друзья, приехал на нашу встречу издалека, поэтому я хочу сразу же заверить вас: потраченные на долгий путь усилия не пропадут даром. Ибо сегодня нам предстоит преодолеть рубеж необратимости.

Аудитория восхищенно внимала ему.

— В понедельник, в восемь ноль пять утра, начнут разворачиваться события, итогом которых будет полное разрушение глобального статус-кво и наше восхождение к всемирной власти. Я сейчас говорю о финальном coup de grace…^>[6]

Ропот предвкушения прошелестел по рядам. Секретарь Миллер внимательно вгляделся в слушателей — сенатор уже сделал их ручными. Блестящий оратор. Нетрудно представить, каков он по телевизору: попеременно запугивающий, вселяющий ужас в сердца аудитории в масштабе всей страны, и тут же, следом, — всепрощающий и великодушный.

Секретарь взглянул на свои часы и, тихонько выскользнув из кресла, прокрался к двери. Никто не обратил на это внимания. Все с замиранием сердца вслушивались в речь сенатора, разворачивающего свой план. Когда Миллер приблизился к двери, здоровенный охранник открыл перед ним дверь, и он вышел в коридор.

Несмотря на свои сомнения по поводу преследования профессора и его коллег, приказ надо было выполнять. Карты профессора по-прежнему не были найдены, и, возможно, кто-то и где-то в данный момент разыскивает их. Пора задействовать агентов в Англии.

Доктор фон Дехенд указал на одну из разложенных на столе карт. Кэтрин и Рутерфорд беспомощно глядели на нее — такую истертую, что береговые линии, очертания островов и редкие нити рек были едва различимы.

— Эмпирическое познание Запада походит на огромную плотину, сложенную из великого множества индивидуальных кирпичиков познания, — начал пожилой ученый. — Порой исследователи наталкиваются на такой вот кирпичик, который элементарно не входит, не вписывается в предназначенное ему место. Карта Пири Рейса^>[7] — та, что сейчас перед нами, — отличный тому пример. Никто — повторяю: никто! — не ведает, как объяснить странные формы «кирпичика», который представляет собой карта Пири Рейса.