Крылья химеры - страница 25

— Ты чего копаешься? — Обернулся Элай.

— Послушай, мне нужна твоя помощь, — я нервно покусала губу.

Элай широко улыбнулся.

— На Водопад Грёз нас теперь пустят без проблем.

— Очень смешно. Мне нужно, чтобы ты заставил Влада сделать кое-что.

Элай потрясенно застыл.

— Поясни, пожалуйста, — медленно выговорил он.

Подростки уже скрылись за поворотом.

— Когда мы придем домой, то есть не мы, а Влад и Регина… Хотя теоретически мы тоже там будем… Тьфу, пропасть, что я несу, в общем, у Регины в комнате висят рисунки ангелов, мне нужно посмотреть, что на них написано сзади. Точнее только на одном из них.

— И зачем тебе это?

— Я… Я не могу рассказать, зачем мне это нужно, — увидев лицо Элая, я поспешила добавить: — Это не моя тайна. Тебе я бы рассказала первому, если бы с меня не взяли слово молчать. Но это для благого дела. Ты же знаешь, что из меня плохая обманщица.

Я с самым честным видом заглядывала ему в глаза.

— Да уж, — кивнул Элай, — у тебя все на лице написано. — Хорошо, я помогу. Обещай только, что это никак не отразится на Владе.

— Честное ангельское, — я подняла правую ладонь. — Только сделать это нужно без ведома Регины.

Элай вздохнул.

— О, небо, на что ты меня подбиваешь.

— Ну пожаааалуйстааааа, — заканючила я. — Всего лишь взять рисунок, посмотреть его сзади и повесить обратно. Будь я материальна для этого мира, сделала бы это сама. А Регина, сам понимаешь, та еще штучка и пока меня не слушает.

Элай снова вздохнул.

— Ладно. Я так понимаю, что это связано с темным хранителем Регины, который настолько страшен, что его боятся свои же?

— Элай, это тайна, — прошептала я краешком губ. — Но ты мыслишь в правильном направлении.

— Я помогу, но пообещай мне быть осторожной.

— Обещаю.

— Хорошо. И, кстати, нам придется добираться по воздуху. Наши подопечные смылись.

— Ну и замечательно. Ненавижу метро.

У меня было почти что праздничное настроение. Рассказ экскурсовода о том, что все художники подписывают свои картины и предпочитают давать им названия, навел меня на чудесную мысль. Вряд ли Регина оставляет свои художества безымянными, ведь она мечтает стать известной. Получить точный почтовый адрес и полное имя темного я, конечно, не надеялась, но хоть какая-то зацепка должна быть. Надеюсь только, что с обратной стороны не написано что-то вроде «Секси ангел» или «Мистер Длинные Волосы».

Мы взмыли вверх и за считанные минуты добрались до дома Регины. Там нам пришлось какое-то время поболтаться у дома в ожидании подростков. Наконец они появились, держась за руки. Мы с Элаем удивленно переглянулись. Регина, заметив нашу мимику, резко вырвала свою ладонь из ладони Влада.

— Жарко, — коротко пояснила она.

Еле дождавшись, пока подростки поднимутся в квартиру, и Регина, вспомнив о хороших манерах, отправится готовить чай, я, нетерпеливо пританцовывая, зашептала:

— Давай, Элай, заставь парнишку взять чертов рисунок, или как там обычно все происходит?

— А ты разве не знаешь, как это делается? — С сомнением взглянул на меня Элай.

— Издеваешься? Как, по-твоему, я должна что-то советовать Регине, если она меня слышит! Обычно мы просто переругиваемся. Давай уже, начинай. Она скоро вернется!

— А ты не должна быть с ней?

— Чай она приготовит и без моей помощи. Давай же!

Элай пристально уставился на Влада, который стоял около окна и созерцал двор. Внезапно он, словно очнувшись, обвел глазами комнату и направился к книжному шкафу, достал оттуда книгу и принялся лениво ее перелистывать.

— Как-то плохо у тебя получается, — проворчала я, сильно нервничая. Хорошо еще, что темная хранительница Влада была не у дел. Благодаря влиянию Элая, она очень редко появлялась рядом с юношей.

Элай продолжал смотреть на своего подопечного. Влад сделал, наконец, несколько шагов в сторону и взгляд его упал на рисунки, висевшие около стола.

— Вон тот, с крас… — азартно зашептала я, но тут же спохватилась: — С красочным ангелом!

— Он же черно-белый, — удивленно откликнулся Элай.

— Там очень красочные тени, — не особо удачно выкрутилась я.

Влад выткнул кнопки, которыми рисунок крепился к стене и, усевшись в кресло, принялся рассматривать грозного, но необычайно прекрасного ангела.