КсеноНова. Книга 1. Потерявшийся человек - страница 8

Второе событие имело, куда больший вес, но о нем знали лишь два существа, одно из которых лишь отдаленно можно назвать человеком. Адрок Торстон закончил работу над телом Анжи и Веда вошла в Тальзеур, взяв его игровое тело под полный контроль.

***

Тюремщик днем за днем видел, как заключенный приходит в норму. Казалось, что с одной стороны его душу тянет Смерть в свои темные чертоги. А в нашем мире, ей кто-то отчаянно противостоит, не отдавая заключенному кануть в небытие. Тюремщик не знал, насколько близок он был к истине.

Из-за тысяч смертей и снижения основных характеристик, тело Саджи выглядело, как скелет, обтянутый кожей. Пустые глазницы, выпирающие кости, тонкая кожа, дополняли и без того ужасную атмосферу это картины. И когда этот труп впервые шевельнулся, тюремщик вздрогнул. Прошло почти двадцать лет, с тех пор, как он в последний раз видел активность этого существа. Оно улыбнулось...

Скелет был не в силах пошевелиться. Плотный травяной кокон, вкупе с сильнейшим истощением не давали сдвинуться больше, чем на сантиметр. Разминая усохшие суставы, Саджи начал грызть траву, шевелиться, игнорирую адскую боль во всем теле. Рвались связки, сухожилия, ломались истончившиеся кости, а под конец отказало сердце. Но своего Веда все-таки добилась.

Через секунду с неба упало новое тело Саджи, которые выглядело чуть лучше, чем раньше. Постепенно, возрождение за возрождением, проходя курс реабилитации, тело Саджи восстановило свои стартовые показатели. На сорок седьмой раз, тело, упав на землю, перекатилось, и сразу встало на ноги.

Выносливость +1

Текущее значение: 2

Тюремщик смотрел на эту череду событий, как на нечто невероятное. Заключенный отжимался от земли, уставал и в процессе тренировки ломал кости рук. Потом начинал отжиматься вниз головой. Когда ломалась шея, вопреки логике и здравому смыслу, тело поднималось и начинало приседать. Заключенный вел себя, как зомби, как оживший труп, который прокачивает физическое наследие. Но как он может двигаться со сломанной шеей?

В тот момент, когда заключенный встал на ноги, возникло до боли знакомо чувство. Не имея глаз это чудовище 'осматривал' свой остров. Стоя на месте, он полагался осязание и слух, представляя себе контуры местности. Потом встал на четвереньки и начал ощупывать остров, не пропуская ни единого кусочка земли.

Тюремщика звали Айро, и его родной мир относился к совсем другой ветке миров Тальзеура. В его Папилио, есть существа, которые рождаются слепыми, и в первое время обходятся осязанием. В юности проходит этап эволюции, которые добавляем им навык использования энергетического импульса для сканирования местности. И сейчас поведение заключенного походит на тех забавных зверьков, которые все детство провели во тьме.

Прошло больше суток, прежде, чем заключенный ощупал всю поверхность тюрьмы и сел прямо перед лицом тюремщика. Айро видел, что оно ничего не искало, а просто обходило местность, составляя у себя в голове карту. Не считая холма с трупами, единственной странностью острова был сам Айро. Его тело симметрично, а природа не любит ровных линий. И чем бы ни был заключенный, он это заметил, и ощупал тело Айро с особой тщательностью.

***

Веда составила карту местности и теперь, могла свободно перемещаться по острову. Неповторимый узор из костей в грунте, ощупывался стопами, и ИскИн мог мгновенно определить, где именно сейчас находится его игровое тело. Как и предполагалось, Хранитель Хризалиды и те, кто за ним стоят, обладают огромной властью в мирах Тальзеура. Битва Саджи в день открытия портала в Папилио привела к тому, что он заперт в пространственной ловушке, из которой нет выхода.

Веда вошла в Тальзеур, чтобы пробудить спящий разум Саджи. Отдельные потоки сознания реагировали на разные внешние раздражители, но в сознание никак не объединялись в единое целое. Личность Анжи Ганета находится в состоянии сна и никак не может проснуться.

Активность мозга 17%

С каждым днем Веда находит все больше взаимосвязей между внешними раздражителями, которые потихоньку выводят Саджи из состояния глубокой комы.