Кто посягает на олимпийский огонь? - страница 32

— Являлась ли ваша работа олимпийским атташе исключением в практике ЦРУ или же «компания», как называют тайное ведомство Соединенных Штатов его сотрудники, систематически внедряет своих людей в олимпийское движение?

— ЦРУ интересовалось олимпиадами и в прошлом. Цель всегда была следующая: побудить людей бежать из их страны, создать внутри спортивной делегации атмосферу раздоров и распрей.

— Ограничивается ли деятельность Центрального разведывательного управления в спорте лишь олимпийскими играми? Или, может быть, сфера интересов «компании» шире?

— ЦРУ всегда интересовало и интересует все, что имеет политическое значение. Если можно нажить определенный политический капитал, ЦРУ может включать в сферу своих интересов другие международные спортивные мероприятия и организации. Во всяком случае, так было раньше, и, честно говоря, я не думаю, что что-либо изменилось со времен, когда я работал в «компании»…

Когда пресс-конференция закончилась, я подошел к Эйджи. Попросил о личной встрече, объяснив, что хотел бы уточнить кое-какие вопросы. Эйджи согласился, но предупредил, что очень занят (он выступал в качестве свидетеля на заседаниях Международного фестивального трибунала «Юность обличает империализм»), поэтому сможет уделить минут десять-пятнадцать. Что ж, я был рад и этому.

Мы встретились на следующий день в перерыве между заседаниями трибунала. Времени, действительно, оказалось в обрез — даже меньше, чем обещал Эйджи. Вот запись того интервью:

— Знали ли руководители Национального олимпийского комитета США, кого они утверждают на должность олимпийского атташе?

— Не будьте наивным. Конечно же, они, во всяком случае руководители НОК, были в курсе. Моя кандидатура удивления у них не вызвала, и утверждение на должность прошло быстро, быстрее, чем я ожидал.

— Кого бы вы могли назвать среди тех деятелей Оргкомитета Олимпийских игр в Мехико и других спортивных органов, кто представлял для Центрального разведывательного управления особый интерес?

— От меня, в частности, требовали чтобы я завербовал Алехандро Ортега Сан Висенте, генерального секретаря Оргкомитета. До назначения на эту должность он возглавлял отдел политических и социальных расследований Министерства внутренних дел Мексики…

Наша встреча, напомню, проходила в семьдесят восьмом, и я спросил Эйджи: готовится ли, по его мнению, ЦРУ и к Олимпийским играм в Москве?

— Без сомнения. Так что можете написать в вашей газете: бывший сотрудник ЦРУ призывает советских людей к бдительности!

В этот момент раздался сигнал, означавший, что начиналось очередное заседание трибунала. Эйджи развел руками:

— Извините, мне пора. С остальными вопросами вам придется подождать до следующей нашей встречи.

Увидеться нам так и не удалось. Но спустя год после гаванского фестиваля в одном из московских издательств вышла на русском языке книга Эйджи «За кулисами ЦРУ. Дневник сотрудника американской разведки». Там я нашел строки, являвшиеся как бы продолжением нашего с ним разговора:

«15 октября 1966 года… В шифровке из резидентуры в Мехико говорится о предложении, которое сделал недавно посол Фултон Фримэн. Он предложил ЦРУ назначить своего сотрудника для выполнения обязанностей олимпийского атташе американского посольства.

Комментируя эту шифровку, резидент Уин Скотт отмечает, что назначение сотрудника на эту должность было бы полезным по нескольким причинам. Во-первых, у резидентуры появится возможность активизировать работу, так как только трое из пятнадцати-двадцати сотрудников, находящихся под прикрытием посольства, имеют статус дипломата. Такое положение ограничивает возможность общения с представителями дипломатического корпуса, правящей политической партии, министерства иностранных дел и других правительственных органов и общественных организаций, являющихся важными объектами резидентуры для проникновения и проведения в них тайных операций.

Сотрудник — атташе по Олимпийским играм будет иметь широкие возможности выявлять, разрабатывать и вербовать новых агентов во всех этих объектах. Во-вторых, такой сотрудник будет находиться в достаточно близком контакте с некоторыми олимпийскими атташе из коммунистических стран. В-третьих, сотрудник резидентуры на Олимпийских играх сможет получать сведения о тренерах из коммунистических стран, работающих с мексиканскими спортсменами…»