Кто твой враг - страница 29

Нина и впрямь была просто прелесть, к тому же придумала замечательно оригинальный сюжет. Герой ее романа преподавал в школе для слепых, где учились исключительно взрослые девушки. Учитель что ни утро приходил в школу нагишом: ведь в этом особом мирке он как-никак был невидим. Еще Нина составляла самую представительную антологию скабрезных лимериков.

Однажды в пять утра после того, как Нина отправилась восвояси, Норман вышел на балкон, и там ему точно впервые открылись море и благодать утра. За разбросанными там-сям выжженными темными холмами поднималось белое солнце. В гавань под надутыми ветром парусами летела лодка, внизу, на набережной, к складским весам под водительством двух крестьян шествовал отряд из восьми осликов, груженных мешками с оливками, жилистые мужчины в выгоревших брюках расстилали сети. Слышалось пых-пых-пых входящих в залив рыбачьих лодок, рядом, окружая их, точно нимб, роились чайки, кривой продавец gaseosa[69] поутру еще полный надежд, установил свою тележку, расставил складной стульчик и тут же задремал.

Невесть почему, Нормана оставила тоска. Его вдруг так обрадовала своя причастность ко всему, охватила такая благодарность огню, который, пусть и опалив, не сгубил, что ему захотелось выкроить из времени ломоть этого утра, чтобы наособицу запечатлеть его в памяти.

Он решил поскорее вернуться к Салли.

Салли.

Салли — в ней разрешение всего. Салли — в ней надежда. С Салли он не пропадет.

— С Чарли и Джои виделся? — спросил Норман.

— Как можно меньше. У твоих друзей нет денег. С Чарли мне скучно.

— Чарли на мели, я знаю. Он мне должен за квартиру.

Норман рассказал о своем сговоре с Винкельманом. Теперь он вернулся, сказал Норман, и у Чарли денежные дела пойдут на лад. Он сегодня утром поговорил с Винкельманом. Всё в ажуре.

— Поужинаешь со мной? — спросил Карп.

— Буду рад. — Норман принял приглашение без особого энтузиазма. — Но прежде хочу сообщить тебе последнюю новость. Я собираюсь просить Салли выйти за меня замуж.

Карп отвел глаза.

— Карп, в чем дело? Ты что, думаешь, я мог бы найти кого получше?

Карп пожал плечами, раскачивал трость из стороны в сторону.

— У нас новый жилец. Немец. Эрнст, он, как бы это сказать, снимает комнату рядом с Салли.

— Ну и что? — спросил Норман. — Почему бы и нет?

Карп сморщился, зажмурился. Стер с лица улыбку и лишь тогда открыл глаза.

— Когда ты сердишься, — сказал Карп, — ты — вылитая Анна Паукер[70] в юношестве. — Карп пошарил палкой в открытом чемодане. Откинул мантилью, обнаружил альбом с пластинками. — Подарки?

— Зайду к тебе позже, — оборвал его Норман.

В дверях Карп замялся.

— Хозяина обижать негоже, — сказал он и вышел.

Норман прикрыл подарки рубашкой, решил сдернуть ее, когда придет Салли — пусть это будет сюрприз. Лишь бы жакет подошел, подумал он. Заварил чай, закурил и, изнывая от нетерпения, стал ждать. Прошел час. Он уже собрался выпить, когда в дверь постучали.

— Войдите.

Ее волосы выгорели, они помнились ему не такими светлыми.

— Салли, — сказал Норман, — Салли.

Она поцеловала его в щеку, он попытался привлечь ее к себе, но почувствовал, как она напряглась.

— Не спеши, — сказала Салли.

Тут Норман увидел Эрнста и понял, почему Салли напряглась. В комнате посторонние, вот она и зажалась.

Салли, как бы предупреждая Нормана, взяла Эрнста за руку и представила.

— Эрнст живет у нас, — сказала она. — Он бежал из Восточного Берлина.

Норман, не обращая внимания на Эрнста, рылся в чемодане.

— Салли, держи, это тебе.

— Какая прелесть. — Салли накинула мантилью на одно плечо, и, пока Норман, склонясь над чемоданом, искал жакет, кружилась и кружилась перед Эрнстом. — Как тебе, милый, нравится?

— Конечно, — сказал Эрнст. — Еще бы.

Норман выронил жакет. Во все глаза смотрел на них.

— Ждешь, чтобы я сказала, ну к чему это ты? — спросила Салли.

— Конечно же нет.

— Что-нибудь не так? — спросила она.

— Разумеется, нет. С чего ты взяла?

— Не знаю.

— Если ты не знаешь, тогда и я не знаю. — Норман прокашлялся. Взял себя в руки, улыбнулся. — Когда начнешь работать? — спросил он.

Салли заметила, что Норман сильно поседел. Круги под глазами еще потемнели. Он загорел, выглядел окрепшим, но за месяц заметно постарел.