Кто зажигает «Радугу»? - страница 15

— Нет, конечно, — вставил Славка.

— Вот и делают наши станки жесткими, виброустойчивыми, чтобы ничто не могло их поколебать. Посмотрите, какая у него станина, какое крепление.

Мы со Славкой полезли разглядывать бетонное основание станка, его ребра жесткости.

— Могучая машина, как танк, — сказал Мороз, вылезая из-за станка.

— Вот здесь, — продолжал Степан Аркадьевич, — спрятан электромотор, он крутит шлифовальные круги — это подающее устройство. Сейчас оно включено. Поэтому я могу не вмешиваться, станок сам работает. Можно им управлять и иначе.

— Ручная подача, — рабочий указал на управляющие колеса, — одно перемещает деталь вверх-вниз, другое — вперед-назад. Все просто.

Мне захотелось самому попробовать поработать на станке. Неужели я не справлюсь, вожу ведь я автомобиль, а тут всего две ручки вертикального и горизонтального направления. Надо попробовать!

— Степан Аркадьевич, почему после вашего станка нужно еще шлифовать деталь вручную? — прервал ход моих мыслей Мороз.

— Станок так рассчитан. Он дает чистоту поверхности шестого — десятого класса. Вручную можно добиться почти в два раза более гладкой поверхности — до четырнадцатого класса.

Тут уж я не утерпел:

— Не понятно все же, почему станок работает менее точно, чем рука человека?

— Очень просто. У меня, сами видите, какие круги, а слесарь-инструментальщик шлифует металл тоненькой наждачной шкуркой, а если не помогает, берет полировочную пасту, ту самую, которой шлифуют стекла ручных часов. Может даже «полирнуть» деталь алмазами.

— Какими алмазами?

— Ну не драгоценными камнями, конечно, а алмазным порошком. Вам что, Фролов о них не рассказывал?

— Нет.

Мы со Славкой многозначительно переглянулись.

— Алмазный порошок поступает на завод в стеклянных банках весом от одного до ста карат.

— Знаменитый алмаз «Президент Варгас» весил семьсот двадцать шесть карат. — Славка не удержался, чтобы не похвастать своими познаниями в ювелирном деле.

— Не знаю, сколько весил твой президент, тем более не знаю, сколько он стоил, — продолжал шлифовщик, — наши алмазы другого вида — технические. Они годятся только для работы. Так вот, слесарь-инструментальщик смешивает алмазный порошок с растительным маслом. На пять — десять капель масла засыпает один карат порошка, а дальше шлифует вполне обычно.

— И надолго хватает этого алмаза? — заинтересовался я.

— Считайте сами: на один квадратный сантиметр его уходит восемь тысячных карата.

— Здорово!

— На то он и алмаз, но главное не это. Алмазным порошком вы обрабатываете металл раз в двадцать быстрее, чем любым другим инструментом.

— Вот бы нам такого достать! — размечтался Мороз.

— А что, попросите у Фролова, новый порошок он вам не даст, а отработавший ему не жалко.

— Это идея! — обрадовался мой друг.

— Не слишком ли жирно? — я попробовал было осадить его.

— А что такого, сказал же Степан Аркадьевич — отработанный порошок могут дать, — парировал Мороз.

— Дать-то могут, но все равно неудобно. Мы им, наверное, и так надоели.

— Не волнуйся, я сам обо всем договорюсь.

Славка, видимо, твердо решил раздобыть алмазный порошок. Мне и самому было интересно с ним поработать. Ладно уж, пускай Мороз сам все устраивает.

Шлифовальщик выключил станок — деталь была готова. Можно было забирать ее и уходить, но мне хотелось попробовать поработать на станке. Разрешит ли Степан Аркадьевич?

— Трудно управлять вашим станком?

Я взялся за колесо и слегка тронул его. Оно повернулось.

— Что, хочется себя испытать? — рабочий первый раз улыбнулся.

— Честно говоря, хочется.

— Ну давай!

Степан Аркадьевич нашел ненужный брусок стали, положил его на электромагнитный стол.

— Что первым делом?

— Надо закрепить деталь.

— Правильно, закрепляйте.

Я включил электромагнит, потом нажал на черную кнопку, станок заработал. Взялся за ручки управления. Покрутил сначала одну — деталь подползла под самый шлифовальный круг, потом покрутил другую — брусок приподнялся и коснулся круга. 

— Теперь плавненько проведите его по всей длине. — Степан Аркадьевич внимательно следил за моими движениями, чтобы в случае чего вовремя прийти на помощь.

Я вспомнил, как отец учил меня ездить на автомобиле — ровно, без рывков и шараханий. И здесь, наверное, то же самое. Нажал на колесо и начал вращать его, стараясь не менять усилия. Шлифовальный круг шипел, выбрасывая искры, но ровно шел по поверхности бруска. Обработав его, я отключил станок.