Кто зажигает «Радугу»? - страница 64

Мастер, видимо, нашел Славкин проводок и сразу обо всем догадался. Я покраснел, готов был сквозь землю провалиться. Славка тоже растерялся, не ожидал, что интересный рассказ настройщика обернется вдруг разоблачением.

— Может быть, он сам отвалился? — Мороз почесал загривок.

— Не думаю, здесь остались следы паяльника.

Радиорегулировщик не сердился, но, видимо, хотел понять смысл игры, участником которой он неожиданно стал.

— Честно? — Славка весь напрягся.

— Давай.

— А вы не будете сердиться?

— Постараюсь.

— Понимаете, мы на заводе вроде как свои люди, — начал Славка, — у нас друзья в каждом цехе. И ваших товарищей в гарантийном мы знаем: и Мухина, и Румянцева. Вот мы и подумали, что вы нас выручите. Мы в кружке собрали приемник, сегодня он позарез нужен…

— А он сломался. Все ясно. Ладно уж, выручу вас, давайте его сюда. — Правда? — растерялся Славка.

Признаться, и я не думал, что Егор Максимович так легко согласится посмотреть пеленгатор. Мы притащили «Эхо».

Настройщик разложил на столе схему и стал методично один за другим проверять элементы приемника.

— Все ясно. Дай-ка паяльник.

Егор Максимович указал на клемму. С виду она была вполне исправна.

— Здесь нарушен контакт, видно, паяли впопыхах.

— Что правда, то правда, — согласился Мороз, — спешили.

Мастер пропаял дефектное место, и пеленгатор ожил. Мы помогли Егору Максимовичу собрать инструмент, проводили его до двери.

— До свидания, — Славка с готовностью протянул ему руку.

Но мастер спрятал свою за спину.

— Прибор я ваш наладил, а руки не подам. Подумайте — почему?

Он ушел, а мы продолжали стоять в коридоре. Было очень неловко.

— Лучше бы он нас отругал как следует, а, Боря?

— Некрасиво вышло, — вздохнул я, — иди запаивай «Радугу».

Разве он ее не сделал?

— Нет.

Мороз припаял проводок. Мы закрыли телевизор, включили его. Он работал нормально.

Теперь, когда пеленгатор исправили, мы должны были радоваться, но чувство стыда не проходило.

— Здорово он нас проучил, а, Славка?

— Да, не радиорегулировщик, а Макаренко какой-то, — пошутил Мороз, но шутка получилась горькой.

— Ничего, переживем, — он развернул карту, на которой жирной чертой обозначался пеленг.

— Я думал вчера, как лучше найти «короля», посмотри сюда, — Славка указал на крестик, который обозначал место, где стояли наши «Жигули».

— Здесь нет ни одного населенного пункта, ни одного домика. В поле «король» со своей аппаратурой не пойдет. Единственный поселок Грибное находится в сорока километрах от того места, где мы были. «Король» живет там, я уверен.

— Погоди, погоди, почему нет поселков? Мы ездили с отцом в эти места, там очень много домов.

— Ошибаешься. Кроме летних дач, там ничего нет, а дачный сезон давно закончился. К тому же, на даче никто не будет устраивать радиомастерскую, слишком много вещей надо везти из города, а потом обратно в город.

В Славкиных предположениях было зерно истины. Я попробовал предложить другую, более правдоподобную гипотезу и не смог.

— Ты прав, если эта линия проведена верно.

— Здрасьте, — возмутился Мороз. — Ты же сам вчера доказывал, что пеленг взят точно.

— Мало ли что доказывал, нужен второй пеленг. Нужно, чтобы мы нашли точку, где они пересекутся. Только тогда мы накроем «короля» наверняка.

Славка задумался.

— Послушай, если мы приедем в Грибное и там хоть раз поймаем радиостанцию «короля», у нас будет второй пеленг! Считай, что «короля» мы взяли.

— В училище не пойдем? — спросил я у Мороза.

— Какое училище, там уже занятия наверняка кончились.

— Попадет нам.

— Ничего, победителей не судят.

— Тогда едем.

Я достал из шкафа свою лучшую рубашку, надел галстук и пиджак. Славка тоже приоделся. Женихи получились хоть куда. Чтобы выглядеть солиднее, пришлось надеть темные очки.

Потом я пошел на кухню. Взял из холодильника жареную рыбу, яблоки, налил в термос кофе. Славка сложил все это в полиэтиленовый мешок.

— Идем, Славка.

Мы вышли на улицу.

— Что у тебя в тряпке? — поинтересовался Мороз.

— Насос для машины.

Было около четырех часов, и я надеялся, что возле гаража мы никого не застанем. Но, как назло, двое мужчин ремонтировали «Москвич». Если они знали отца и его машину, то могли испортить нам все дело. Снимать с крыши обручальные кольца и букеты тоже не хотелось.