Кто зажигает «Радугу»? - страница 67

— Да сделай ты тише, наконец, — накинулся я на Славку.

— Не могу, он тихо не работает.

— Ладно, выключай.

Леша остался в машине, а мы вышли наружу. Осмотрели друг друга. Галстуки теперь ни к чему, а белые рубашки в темноте видны издали.

— Снимем, что ли?

Я первый снял рубашку и надел пиджак на голое тело.

— Пошли.

В поселке зажглись огни. Где-то залаяли собаки.

— Как бы нам не нарваться на барбоса, а, Славка?

— Ничего, я прихватил с собой рыбку.

Не спеша мы прошлись вдоль забора. В глубине двора стоял ярко освещенный дом. Электричества «король» не жалел. Но что делалось в комнатах, один он или нет, — мы не видели из-за кустов черноплодной рябины и яблонь.

— Вон собачья будка, видишь?

Я пригляделся. Она была рядом с крыльцом. Если там сидит собака, подойти незаметно нам не удастся.

— Пойду познакомлюсь с волкодавом, — Славка рванул доску в заборе и хотел было лезть в образовавшуюся дыру.

— Стой, — удержал я его, — так не годится, а вдруг это не он?

— А вот мы сейчас и узнаем, он или не он.

Славка полез во двор. Мне ничего не оставалось делать, как последовать за ним. Подошли к будке, она оказалась пустой. На цыпочках подкрались к окну. Это была кухня, заваленная грязной посудой. «Ну, и неряха!» — подумал я. Осторожно ступая, прошли вдоль стены… Заглянули в следующее окно. В комнате, наполненной табачным дымом, перед микрофоном сидел парень. Притоптывая ногой в такт, он небрежно бил по струнам гитары. Напротив него висело большое зеркало. Он явно любовался собой.

Услышав его голос, я задрожал. Это. был «король». Он пел ту самую песню, которую только что поймал пеленгатор.

— Славка, обойди дом, посмотри, нет ли там кого, а я буду следить за ним.

— Хорошо.

Мороз исчез в темноте.

Я вглядывался в лицо бандита. Передо мной был живой враг. Хотелось рвануться в дом и вцепиться ему в горло. Ну, погоди, «король», теперь тебе крышка! Я сжал кулаки.

«Король» кончил петь, подошел к аппаратуре, которой был заставлен большой стол. Что-то включил. Магнитофон! С пленки зазвучала только что спетая им песня.

Из темноты появился Славка.

— Там ещё мужик какой-то спит на диване, — прошептал он мне на ухо. — Что будем делать?

Я в последний раз взглянул на радиобандита, самого ненавистного человека на свете. Я вспомнил перевязанную голову отца и твердо ответил:

— Брать!

— Как?

— Ты постучишь в дверь. Спросишь: «Ваше белье валяется на земле?» Я положу возле калитки свою рубашку, встану рядом за углом сарая. Он нагнется за рубашкой, я заткну ему рот, а ты свяжешь — вот веревка.

— Хорошо. Только лучше я спрячусь, а ты поговори. Ты поменьше меня, он тебя не побоится.

— Ладно.

Я снял рубашку, аккуратно разложил ее на земле. Поднялся на крыльцо. Постучал. И тут же пожалел — вдруг на стук выйдет тот, другой мужчина, которого видел Славка. Я подождал. Никто не откликался. Тогда я подошел к окну и побарабанил по стеклу ногтем. «Король» увидел меня, приблизился. Я жестом попросил его подойти к двери, вернулся на крыльцо, услышал шаркающие шаги.

— Чего надо? — спросил хриплый голос.

— Извините, у вас белье валяется на земле.

— Какое белье?

«Король» приоткрыл дверь и выглянул в сад. Был он выше меня и шире в плечах. Увидев, что я один, бандит успокоился.

— Какое белье? — его голос принял угрожающие интонации.

— Да вот…

— А…

«Король» спустился с крыльца, подошел к рубашке, нагнулся. Выскочил Славка, мы вцепились в него, повалили… Я заткнул ему рот тряпкой, а Мороз перевернул лицом вниз, связал руки и ноги.

— Потащили?

— Подожди.

Я прокрался в дом. Все было спокойно, вошел в «радиостудию короля». Здесь еще гремела его гитара, записанная на пленку. Я выдернул штепсель из розетки. Снял кассету с магнитофона, положил ее в карман. Вернулся во двор.

Вместе со Славкой мы проволокли «короля» до машины. Впихнули на заднее сиденье, потом повалили на пол. Мороз уселся сверху.

— Не уйдет, поехали.

Когда Леша завел мотор, «король», который почти не сопротивлялся, взревел вдруг и попытался сбросить с себя Славку. Но получил хорошую затрещину и успокоился. Мы выехали из деревни. «Король» был в нашей власти.

— Открой ему рот, Славка!