Кубок Аркесилая в контексте: Греческое взаимодействие с погребальным искусством позднего периода (примечания)

Вебстер (Webster 1939) считает, что весовая балка создает третий уровень, но верхняя часть не полностью отличается от основного уровня.

"Говорящее имя" – это термин, используемый Вачтером (Wachter 2001, 160–2, 258) для обозначения имени, данного в надписи на вазе, которая что-то говорит о деятельности или характеристиках соответствующей фигуры или животного. Некоторые говорящие имена также могут быть личными ("историческими") именами, но не все. Этот термин повсюду используется в обсуждениях греческого театра (например, в Kanavou 2011).

ΟΧYΔΟ дано записью онлайн-каталога Médailles et Antiques de la Bibliothèque nationale de France, но совершенно ясно, что в ретроградном, ΟPYΧΟ, с ро, а не с дельтой (аналогично ΖΛΙΦΟΜΑΧΟΣ в каталоге должно быть ΣΛΙΦΟΜΑΧΟΣ). См. (по состоянию на 20 марта 2016 г.).

Если это так, то он не передается в Solon fr. 33 G.-P.2 = 39 W.2, где находим σίλφιον. Пример того, как греки взяли ливийские названия флоры и фауны, см. в Herodotus 4.192.

Любые альтернативы, кажется, не имеют особого смысла в контексте сюжета чаши (например, активный инфинитив или пассивное причастие аориста от μαεıται, лаконского слова, найденного в Hesychius, происходящего от μαατρόν и разделяющего значение с μωρολογεı).

Брессон (Bresson 2000, 89, п. 29) относится к "Puchstein 1880", а Лейн (Lane 1933–4, 162, п. 1) – к "Puchstein 1881", возможно, из-за соответствующих копий Archäologische Zeitung, содержащих две даты внутри. Однако оба должны иметь в виду ссылку на Puchstein 1880–181, "Zur Arcesilasschale" (Archäologische Zeitung 38, 185–6), как единственную ссылку на чашу Аресилая в статье Пухштейна 1881–182 годов "Kyrenäische Vasen" (Archäologische Zeitung 39, 215–50) представляющую собой короткую сноску.

Бордман не упоминает прекрасно сохранившееся сцены взвешивания сердца, также обнаруженное в TT 178, предполагая, что он не считал это большим или равнозначным.

Например, посмотрите на львиный трон, поднимающуюся на дыбы змею и композицию лаконских сцен, таких как Рельеф Хризафы, который также обсуждался Гуралником (Guralnick 1974, 175–88), которые, кажется, изображают египетские стелы и другие предметы.

Чаша художника Бореадов (Лаконский килик художника Бореадов, Археологическая коллекция, Цюрихский университет, инв. 5942. Reusser and Bürge 2014, 413–24, 586, рис. 44) имеет некоторое композиционное сходство с типичными египетскими погребальными изображениями производства вина в элитных гробницах. В обоих случаях виноградные лозы наклоняются над рабочими, которые толпятся и перекрывают друг друга на небольшом пространстве и срывают виноград над головой, чтобы выжать (см., например, картины в гробнице Нахта, TT52, гробнице Менны, TT69 и элитные гробницы Позднего периода в Мемфисе [Stammers 2009, 48–68]). В отличие от других архаичных изображений виноделия, на чаше художника Бореадов нет сатиров. Сидящая фигура, протягивающая чашу, которую Реуссер и Бюрге идентифицировали как Диониса (Reusser and Bürge 2014, 418), неотличима от восседающих на троне фигур на современных лаконских погребальных стелах, включая рельеф Хризафы, которые, в свою очередь, напоминают восседающие на троне фигуры с египетских погребальных стел. Лозы на чаше напоминают извилистые лозы, обнаруженные на восточно-греческой амфоре из Египта (Boardman 1958, рис. 1) или Риччи Гидрия (Villa Giulia, 20–2: Cerchiai 1995, 81–91). Возможно, изображение винного производства художника Бореадов было смоделировано по образцу сцен, найденных в египетском искусстве. Однако без характерных иконографических элементов трудно составить убедительный аргумент в пользу использования египетских моделей. Персонажи расположены в нескольких уровнях в другом месте, например, на примерно современном, беотийском (Rayet Skythos около 550 г. до н. э., MNC 675: Denoyelle 1994, 48, п. 19), где персонажи не стоят на базовой линии, а расположены в два слоя.

Примеры включают афинскую амфору Талейдеса, около 575–525 гг. до н. э., со сценой взвешивания с одной стороны и убийством Тесеем Минотавра с другой (Нью-Йорк, MMA 47.11.5: Bothmer and Milne 1947, 221–228). и афинское оинохое с изображением одетых в драпировки мужчин в одеждах со звездами, взвешивающих товары (около 550–500 гг. до н. э., Венский историко-художественный музей, 1105: Beazley, 1956, pl. 426.4).

Другие, особенно наглядные примеры из 1-го тысячелетия до нашей эры можно найти на папирусе Таснахкта (Museo Egizio Torino 1833), стенах гробниц Баннантиу и Па-Нентви в Бахарии (Hawass 2000, 188–92; Tiradritti 2008, 352–8; Aufrère, Golvin and Goyon 1994, 125–40), или на гробе Падиамуна XXII династии (Liverpool 1953.72: Taylor 2003, рис. 54).

Этот головной убор самобытен и необычен, возможно, он отражен на чаше художника Охоты (Гамбург, 1983, 281: Pipili, 1987, 10–11, рис. 15). Найти источник этого головного убора сложно, поскольку он отличается от лидийского и восточного стилей, которые вносят другую роскошную одежду в лаконские образы (Kurtz and Boardman 1986, 66, рис. 29, 30). Остроконечная шляпа с широкими полями считалась важным маркером в современном этрусском искусстве, изображающем богов, мифологических персонажей и смертных. Бонфанте (Bonfante 2003, 68–9, рис. 121) и О’Донохью (O’Donoghue 2013, 274–82) обсуждают терракотовый акротерион из Поджио Чивитате как один из примеров этой местной формы, напоминающей греческие петасо. О’Донохью, используя ряд примеров VI века, связывает этот тип шляпы с элитным статусом. Соответственно, возможно, что художник опирался на некоторое понимание современных стилей Этрурии, но такого сходства недостаточно, чтобы быть уверенным. В более общем плане этот необычный головной убор можно рассматривать как подчеркивающий иностранные атрибуты Аркесилая.

Такая обувь (не крылатая) встречается не так уж часто в лаконской вазовой живописи VI века. Они явно ассоциируются с роскошью, заметно проявляясь на скамеечках для ног (не на ступнях) в симпотическом контексте (например, на лаконском килике, Лувр E62, Pipili 1987, 74, рис. 105). Стиль, вероятно, широко распространился из Лидии в Восточную Грецию и оттуда дальше в Средиземное море (Pipili 1987, 74, n. 705). Однако обувь Аркесилая не обязательно могла быть лидийской по дизайну. Сложность застежки, подошвы и загнутого кончика обуви очень похожа на современные этрусские образцы (Bonfante 2003, 59–66, 203, рис. 139). Например, см. расписную мемориальную доску из Черветери, около 540 г. до н. э. (Bonfante 2003, 178, рис. 71), бронзовую основу из Перуджи, 530–520 гг. до н. э. (Bonfante 2003, 204, рис. 142) или наклонную погребальную скульптуру. (Bonfante 2003, 205, рис. 144). Контрастные стили в Греции включают решетчатые туфли Чианской чаши (Британский музей 1888.6–1.483, 1.508, 1.513: Pipili 1998, 94, рис. 8.16). Стиль обуви с чаши может иметь свое окончательное происхождение в Лидии, но возможно, что его внешний вид здесь также основан на разработках этого стиля в Этрурии или в других местах Средиземноморья.

Совершенно очевидно, что этот посох выглядит примерно как керикейон или, точнее, трезубец с других лаконских чаш (например, Kassel T 354 и Cerveteri 90287: Pipili 1987, 47–9, рис. 71, 73), но также, и особенно в гранатовом навершии его можно сравнить с этрусскими изображениями сидящих божеств или смертных из фризов Поджио Чивитате ок. 550 г. до н. э. (Bonfante 2003, 178–9, рис. 72, 74), на которых изображены гранаты в виде посохов (аналогично, один плод несут в шествии, например, на лаконской и хианской керамике). Следовательно, посох может быть несколько необычным для лаконской вазописи, особенно в связи с его ассоциацией со смертным, но в Этрурии он определенно не был настолько чуждым, чтобы владелец чаши, естественно, думал о (гораздо менее похожей) египетской иконографии Осириса раньше больше локальных параллелей.

Опять же, есть несколько комментариев по поводу возможных связей с Этрурией. Хотя этруски 6-го века импортировали греческую мебель вместе с керамикой и другими предметами (Nielsen and Tuck 2001, 36), тип табурета с кривыми нижними ножками, изогнутыми верхними ножками, обращенными наружу бычьими копытами, выступающими круглыми насадками с обеих сторон а другой – на перекрещивании ног, в моем исследовании, кажется, гораздо более распространен в изображениях табуретов в этрусском, а не в греческом искусстве. Дальнейшее изучение может дать больше доказательств наличия таких стилей в греческой живописи, но возможность того, что показаны именно этрусские предметы и атрибутика, очень интересна и едва ли менее правдоподобна, чем обсуждение египетских элементов. По крайней мере, мы можем продемонстрировать, что этрусский зритель сможет увидеть немного странным в эклектичных владениях Аркесилая. См. Терракотовую мемориальную доску из Черветери (Bonfante 2003, 178, рис. 71), фриз Поджио Чивитате, около 550 г. до н. э. (Bonfante 2003, 179, рис. 72), а также круглые насадки и изогнутые верхние ножки подобных табуретов на стене – живопись в гробнице дельи Агури, Тарквиния; этрусское панно из Черветери (оба с бычьими ногами); и кампанская длинношейная амфора (MMA 06.1021.43) (Richter 1926, фиг. 446, 448, 254).

Еще один (редкий) пример того, что кажется павианом, найден на протокоринфском черепке ойнохое в Археологическом музее Колоны, Эгина (без номера). Этот образец, который появляется на спине другого животного (?), обнажает свои острые зубы и держит что-то вроде погремушки или еды. Чаще встречаются сосуды в форме павиана.

Обращенный наружу леопард не так часто встречается в лаконском искусстве, как в коринфском, но встречается, например, на спиральном кратере, около 560 г. до н. э., из Гелы (Stibbe 1989, 26, pl. 3, B11).

См. Также ящериц на гробу Хоремхеба (XXII династия, BM EA 6666: Taylor 2003, рис. 55).

Характерно строение морды леопарда вокруг центральной Y-образной полосы с круглой отметиной на лбу и выпуклыми челюстями. Несколько примеров из Египта можно найти в Vink 2016, 64.

Есть много египетских примеров животного с ошейником (обычно собаки или кошки), изображенного под сиденьем знати, включая стелу Самонтувезера (Bosticco 1959, 24–5, № 18) и Дедусобека (Stefanović 2009, 84–6).). В качестве другого греческого примера см. килик художника Наукратиса (Мюнхен 384: Pipili 1987, 48, рис. 72).

Эта точка зрения явно выражена другими учеными, упомянутыми в этой дискуссии (Puchstein 1880–1, 185–6; Lane 1933–4, 161), но идея о том, что сцена отражает реальное наблюдение, также появляется в более общем плане при освещении чаши Аркесилая, например, когда Аппельбаум (Applebaum 1979, 19–20) приписал сцену определенному времени года, или Бушор (Buschor 1921, 93) заявил, что художник сталкивался с различными мотивами животных в Африке, и только ящерица была абстрактным дополнением.

В заявлении Проста также делаются неявные и сложные предположения о мобильности периэков и о характере "дворцовой" резиденции Аркесилая.

Краткий обзор этрусских погребальных практик обнаруживает элементы, которые внешне напоминают египетские обычаи, в том числе захоронение в расписных гробницах в Этрурии VI века (Pieraccini, 2016, 247–60), а также более поздние изображения путешествия в загробную жизнь (Krauskopf 2009, 67–6). 70), что могло быть (ошибочно) использовано в поддержку такого вывода.

Например, на афинском килике, около 525–475 гг. до н.э. (Beazley 1942, 46.21).

Например, афинские краснофигурные стамносы 5-го века из Кумы, Бостон, MFA 10.177 (Beazley 1963, 518.1, 1657). Интересно, но, вероятно, случайно, что изображение взвешиваемого миниатюрного человека присутствует в египетском искусстве (например, Папирус Неб-Сени [Британский музей 9.900: Budge 1904, 156] и гробница Усерхета [TT51: Porter and Moss 1960, 97]).

Ранние цари из Баттидов мало обсуждаются по сравнению с более поздними, чья борьба за сохранение власти анализируется Митчеллом (Mitchell 2000, 89–97). Аркесилай II описан Плутархом как χαλεπός, "трудный" или "жесткий" (de Mulierum Virtutes 260; см. также Applebaum 1979, 17).

Хотя можно было ожидать, что после реформы Ликурга спартанские граждане придерживались идеализированного принципа эгалитарного гражданского общества, противоречащего коммерческой деятельности и монополизации богатства, изображенным на чаше (Hodkinson 2009, 209–2010; основные источники, все позже, (Плутарх, Ликург 9–10, 13.3–5, 16.6–7, 17.4, 19.3, 27.2; Аристотель, Политика 1294b21–7; Ксенофон, Конституция лаконийцев 7.3–4 и Фукидид 1.6), эгалитарный идеал явно не поддерживался в действительности, особенно в VI веке (Hodkinson 2009, 399, 410–11; Hodkinson 1998, 93–118; см. также Геродот 5.39, 5.41 об укреплении власти посредством эндогамии).

Обсуждение лаконских чаш Шаусом (Schaus 2018, 294; 2006), по-видимому, приписывает лаконским художникам в некоторой степени независимую способность выбирать и экспериментировать с политическими и интеллектуальными событиями времени, подразумевающую, что если это было актуальным пониманием правления Аркесилая и его проблем, приобретение этого конкретного предмета этрусками могло быть случайным или незначительным.

Σπεύδουσι δ’ οἱ μέν ἴγδιν, οἱ δέ σίλφιον, οἱ δ’ ὄξος (Dindorf 1824, 1619; Noussia-Fantuzzi 2010, 503–4). В нескольких рецептах упоминается растение или подобные растения Apicius’ de re Coquinaria, например XVI.31, 32 (Vehling 1936, 55), IV.73 (Vehling 1936, 77). См. Также список измельчаемых ингредиентов Анаксиппа, включающий сильфий (Villing 2009, 321 п.12).

Предположим, что зритель может обратить внимание на павиана, хотя это все еще тонкий намек, и для этого потребуется, чтобы зритель имел некоторое представление об общей конструкции взвешивания сердца.

Reusser and Bürge 2014, 415–16. См. Также измельчение ингредиентов на фестивальном пиру ионических динов, найденных в Черветери, Италия (Бостон, Музей изящных искусств 13.205: Villing 2009, рис. 6), или приготовление жертвенного мяса на Риччи Гидрии (Villa Giulia, 20–22: Cerchiai 1995, 81–91).

Художник вряд ли был киренцем или проживал в Кирене (Schaus 1979; Wachter 2001, 159).

Возможно, внутренне перемещенные лаконцы, если принять более поздние рассказы об основании Тараса (Hall 2008, 383–426) и попытку основания Дориеем (Геродот 5.42).

Тот факт, что позднее продолжение импорта лаконской керамики в Кирену отражается в Тарасе, может указывать на то, что лаконское население, а не элитная торговая сеть, которая могла бы послать такую ​​чашу в Этрурию, отвечало за рынок керамики здесь (Pipili 2018, 138). Единственное имя в Грависке может быть североафриканским (киренским), но это сомнительно (Demetriou 2012, 79, n. 60).

Demetriou 2012, 79–83; Johnston 2013–15, 50; Torelli 1982, 304–25.

Ценный египетский "антиквариат", возможно, из разграбленных гробниц, можно найти по всей Греции, особенно на Родосе и Самосе (многие примеры см. Skon-Jedele 1994), но вряд ли "книга образцов" сохранится в течение нескольких сотен лет.

Высококачественные изображения соответствующих сцен из гробниц Баннантиу и Па-Нентви в Бахарии доступны в Интернете, но не воспроизводятся здесь из-за непомерно высокой стоимости лицензий.

Роспись гробниц пришла в упадок, потому что строительство новых гробниц также пришло в упадок, а тайные захоронения стали обычным явлением: Strudwick and Strudwick 1999, 135–6, 142–3.

Остраконы отражают эту технику как для простых, так и для сложных дизайнов, включая погребальные мотивы, хотя чаще всего они относятся к Новому царству, например Лондонские UC33256 и UC33239. См. Также Andreu-Lanoë 2013.

Cкорее всего, папирусы, если упомянутые выше остраконы датированы правильно. О производстве папирусов см. также Backes 2010, 1–21.

Хотя дошедшие до нас остатки настенных росписей гробниц Саиса не содержат сцен взвешивания, есть следы сцен из книг подземного мира (Manassa 2007, 440).

В какой-то момент, вскоре после их использования, стелы удаляются из своего первоначального контекста(ов) и используются в качестве строительных материалов вокруг некрополя животных, контекста их находки, возможно, из-за того, что они были идентифицированы как чужеродные. См. Masson 1978, vi.

Наряду с Осирисом и различными другими ритуальными элементами, сцены протезиса на стелах находят близкие параллели не только в греческом искусстве, но также, например, в гробницах Бахарии, упомянутых выше.

"Посетители часто приходили посмотреть на крайние помещения гробницы; однако они не избежали "граффити" на полностью украшенных поверхностях стен гробниц": Navratilova 2010, 315. Стоит отметить, что Монтуемхат был чрезвычайно значимой фигурой в политике позднего периода: см. Russman 1994, 1–19.

Фиванских гробниц Нового царства со сценой взвешивания в зале включают: TT 2, 9, 14, 19, 23, 25, 31, 33, 41, 44, 51, 111, 157, 158, 178, 184, 189, 218, 219, 255, 263, 266, 273, 305, 322 и 341 (Porter and Moss, 1960).

В частности, ионийцы, оставившие следы в Абу-Симбеле.

Bassir 2016, 66–95; Jansen-Winkeln 2014, 408–10.

Ladynin 2006, 31–56.

Гробница Рамоса, шахта iii, камера. Большая часть окружающего керамического материала – это мусор, возникший в результате более поздней деятельности на этом месте. См. Thorndike et al. 2001, кат. 63, пл. 33.

Эти элементы включают в себя весы, иногда с бабуином; чудовище, стоящее перед теми, кто не прошел испытание; и представление умершего Осирису, который не сидит, а обычно стоит впереди ряда других богов, и иногда его заменяет в этой основной позе бородатая змея - божество. Взвешивание сердца особенно заметно на фиванских гробах времен XX династии, например, гроб Падиамуна (Liverpool 1953.72: Taylor 2003, рис. 54) и времен XXV–XXVI династии, например, гробы Шепенмехита (конец 7 века. BC, BM EA 22814: Taylor 2003, рис. 64), Джедмонтефанха (начало 7 века до нашей эры, BM EA 25256: Taylor 2003, рис. 65) и Хора (начало 7 века до нашей эры, Лейден, инв. AMM3 M40: Taylor 2003, рис. 74).

С другой стороны, в Нижнем Египте, похоже, действительно имели место другие виды производства и обмен ремеслами, не в последнюю очередь производство фаянса в Наукратисе (Masson-Berghoff 2018), обучение скульпторов Теодора и Телекла (Diodorus 1.98.5–9).) и, возможно, обмен методами литья из бронзы (Bianchi 1990, 76).