Кукольный домик - страница 56

Спустя время снова захотелось есть. Такой аппетитной теперь казалась та белочка. Такой сладкой была её кровь… Такой же сладкой, как долгий поцелуй любимого человека. А Френк ведь ушёл, и это она его выгнала. А он ведь был ничего так, терпел её, даже понимал. Ох, выбраться бы из леса. Куда бы он не делся, он ещё делся не до конца. Он ведь не знает, чего лишился, она ему ещё не всё показала, он будет руки ей целовать, умоляя ещё. Только выбраться бы из этого треклятого леса.

Голод усиливался, а тут ещё и горло стало драть. Под ногами следов стало больше и Марьяна с ужасом поняла, что ходит кругами. Ужас пришёл лишь на мгновение, а потом ушёл и мысли ведьмы вновь провалились куда-то в тёмный омут. Пустота высасывала силы, руки начали трястись, хотелось куда-то бежать, с кем-то ругаться, кого-то умолять, кого-то бить. Нога уже не беспокоила. Хоть и ковыляя, но Марьяна шла без помощи палки.

И тут её сознание помутнилось, чьи-то руки подхватили её, понесли.

Она обернулась и увидела лицо Френка.

— Френк, это ты… — нежно проворковала она. — Я тебе должна, даже дважды. Проси всё, что хочешь, — томно произнесла она и поняла, что что-то не так.

Кругом было пусто. Куда-то исчезли деревья, куда-то пропал снег. Френк вдруг тоже испарился, превратившись в тёмное облако, уносимое ветром куда-то вдаль. Из тьмы вышел иной силуэт, похожий на медведя, но с оленьими рогами. Марьяна достала нож, в другую руку она зажгла огнешар, который шипел и хотел потухнуть, но всё же горел, не излучая при этом света.

— Кто бы ты ни был, я сейчас в дурном настроении, — предупредила Марьяна и, ковыляя, пошла на медведя. Медведь остановился, открыл пасть и заревел.

Страх прошиб до самых костей, сердце застучало, во рту пересохло, а ноги сами перешли на бег. Внутренний голод, внутренняя пустота, это нечто, поселившееся внутри требовало жертв. Медведь с оленьими рогами? Почему нет?

Медведь встал на задние лапы и ударил лапой, метя в ведьму. Марьяна не успела ничего сделать, наблюдая за огромной лапой, летящей в её направлении. Вот это уже наверняка была смерть, и вкус её был горьким. Столько она ещё не попробовала, столько возможностей упустила. А ведь она не кто-то там, она «огненная дева», одна из пяти воспитанниц великого Титаниуса Ривала, магистра стихийной магии Отрока.

Время остановилось.

Медведь с оленьими рогами растворился дымкой и из этой же дымки появился человек в чёрном балахоне. Лицо его скрывал капюшон и лишь козлиная бородка виднелась, сливаясь с тьмой вокруг.

— Я могу тебя спасти, но ты будешь мне должна.

— Кто ты? — ахнула Марьяна, припадая на вновь разболевшуюся ногу.

— Я Чёрный. У вас в деревне мой храм стоит, — с раздражением произнёс странник. — И тебе повезло, что я придумал тебе достойное применение.

Марьяна захлопала глазками, чувствуя себя абсолютно беспомощной и беззащитной. Смерть — это действительно страшно. Ей не хотелось умирать. Но есть некоторые вещи много хуже смерти.

— И что я должна сделать?

— Следить за кое-кем.

— За Гарри? — догадалась вдруг она.

Чёрный от чего-то расхохотался.

— Нет.

Коротко и ясно.

Медведь принялся обретать форму снова, а Чёрный таять, словно морок от травы Френка. Лапа медведя сверкнула когтями, а сердце Марьяны сжалось, ей хотелось рыдать.

— Да, хорошо, я согласна.

— Никому про наш разговор ни слова. Теперь твоя жизнь — моя.

…Она открыла глаза, обнаружив себя припорошенной снегом в овраге. Адски болела нога, к этой боли добавилось ещё несколько ушибов. Если это и было спасение Чёрного, то совсем не такое, на которое Марьяна рассчитывала.

Темнело, где-то невдалеке слышался рёв и чувствовался страх, а Марьяна вдруг решила, что она уже не настолько безумна, чтоб с ножом идти на медведя и продолжила скатываться на дно оврага. Медведь шёл следом.

Среди деревьев мелькнула фигура.

Чёрный? А может быть Леголас, который охотился в этих лесах.

Это явно был эльф. Если это был он, подумалось Марьяне, то она спасена. Она хотела даже крикнуть ему, но решила, что этим выдаст себя, потому сквозь слёзы и боль она просто побежала к деревьям, среди которых видела эту фигуру. Пока она ковыляла, она успела получить веткой в лицо так, что правый глаз её закрылся и больше не открывался.