Культурные задачи нашего времени - страница 24

Существующие до сих пор популяризации знаний постоянно лишь частичны: сама система знаний еще слишком раздроблена силою царившей до сих пор специализации. Отсюда вытекает также значительная отвлеченность обычных методов популярного изложения: тот живой опыт, который она объединяет, берется каждый раз из ограниченной сферы, рассматриваемой изолированно, вне связи с общей системой человеческого труда. Эта основная абстрактность остается, как бы ни были ярки и конкретны применяемые иллюстрации; различные части общественного сознания, каковы, напр., отдельные науки, принимаются, как нечто самодовлеющее, само по себе истинное и данное. Тут и нет вины популяризаторов, — такова сама наука, которой они служат. Можно встретить человека, всю жизнь занимающегося математикой или астрономией, но совершенно не представляющего себе ни той гигантской трудовой основы, на которой они возникли, ни той грандиозной организующей роли, которую они выполняют в коллективной борьбе человечества за власть над природой. В популярных изложениях эта разорванность знания еще сильнее, потому что меньше материал фактов, который они могут дать, уже базис, на который каждое из них опираются, и меньше пунктов объектного соприкосновения с другими областями знания и практики. Следовательно, на этом пути рабочим нельзя получить того объединяющего научного выяснения, которое давало бы им общее понимание смысла и связи как различных технических методов, применяемых в производстве их собственными руками, так и различных социальных соотношений, экономических и идейных, имеющих значение для их организационно-классовой деятельности и судьбы.

Если же рабочий будет стремиться сам собрать воедино разрозненные клочки целого, которые он найдет в нынешних популяризациях, то огромность этой работы окажется в резком противоречии с ограниченностью его свободного времени. Ему приходится тогда изучить очень большое число популярных сочинений по самым разнообразным отраслям знания, да еще при этом изучении собственными единоличными усилиями уловить и для себя формулировать их связь. Возьмите нынешние каталоги для самообразования рабочих, даже наиболее умело составленные, и подсчитайте, сколько надо потратить времени, чтобы внимательно и серьезно перечитать то, что в них указано. Вы увидите, что разве лишь при исключительно благоприятных условиях рабочему удается одолеть этот материал в течение нескольких лет, напр., при хороших заработках, время от времени прерываемых стачками в безработицей — этими своеобразными вакациями труда в капиталистической системе. А затем — самостоятельное воссоздание целого из обрывков, хотя бы и при большом досуге, требует, очевидно, весьма необычных способностей.

Таким образом, задача пролетарской демократизации знания отнюдь не равносильна хорошему популярному изложению существующего запаса научных данных таким, каков он есть — с его дроблением по специальностям. Дело идет о том, чтобы иначе и заново систематизировать то, что имеется в самых различных областях накопленного научного опыта, и преодолеть не только цеховую непонятность языка специальных отраслей, но и самую их специализацию, поскольку она обусловливает собою разорванность системы знаний, ограниченность точки зрения познающего.

Мы пришли к идее новой энциклопедии.

Во второй половине XVIII века прогрессивная буржуазия готовила свою великую революцию, энергично собирая и организуя свои силы. Она ложно понимала значение идей в жизни, но правильно чувствовала их могущество в деле организации. Вот почему передовая группа буржуазных идеологов создала тогда знаменитую «Энциклопедию». Это была библия нового мировоззрения, настолько целостная, насколько допускало его содержание, неизбежно в значительной мире дробное по самой природе буржуазного опыта и мышления. Огромное, дорогое издание сразу получило невиданный по тому времени успех, и разошлось во многих тысячах экземпляров, как не расходились занимательные романы. Отныне освободительное движение получало твердую идейную опору: человек, прочитавший и понявший «Энциклопедию», мог уверенно сказать, что он знает свое место в природе и обществе, знает, откуда идет и куда, что надо человечеству и каждой разумной, активной личности. Нас бы, конечно, не удовлетворили усвоенные им ответы, — но ведь каждая эпоха имеет свою истину. «Энциклопедия» была кристаллизованной истиной того времени.