Кумир и поклонницы - страница 12

И я, должно быть, упомянула в этих рассказах о том, как по дороге из лагеря домой, когда автобус остановился на ланч, Скотт все называл официантку по имени. Знаете, по имени на табличке, приколотой к ее блузке. Например: «Что вы порекомендуете, Ронда?», или «Спасибо за добавку, Ронда». Не знаю почему, но я не переставая смеялась. В какой-то момент я так зашлась от смеха, что чуть не поперхнулась, и Куангу пришлось поколотить меня по спине.

Но подозреваю, что именно рассказ о бревне заставил Трину думать, что Скотт — парень для меня. О бревне, которое лежало между двумя деревьями и через которое нам надо было перебраться прежде, чем на нас обрушивался поток арахисового масла. Именно та часть, где я рассказывала, как мы со Скоттом остались последними у бревна и как он поднял меня, чтобы я могла обхватить его — я имею в виду бревно- и перемахнуть через него.

Я, должно быть, упомянула в рассказе, с какой легкость Скотт поднял меня — будто я ничего не вешу — и как я обратила внимание на напрягшиеся бицепсы под рукавами его майки. И на то, как приятно он пахнет. И какие у него были руки…Ну, знаете… Такие большие. И сильные.

Вот именно тогда Трина стала думать, что мне нравится Скотт, и она стала мучить меня, чтобы я его куда-нибудь позвала. В кино или куда-нибудь еще. Трина говорила, что мы предназначены друг для друга, и что если я его не приглашу, то мы никогда не будем вместе, потому что он думает, что нравится мне просто как друг, поскольку я так же веду себя с другими мальчиками и не флиртую с ними, как она.

Это же нелепо думать, будто мы со Скоттом предназначены друг другу, потому что совершенно очевидно, что Скотту и Джери Линн очень хорошо вместе. Посмотрите, как быстро они сошлись. Практически с первого дня школьных занятий. По крайней мере, если верить дневнику Джери.

Хорошо, что Трина планирует быть актрисой, — чтобы стать свахой, ей еще надо подучиться.

Но она постоянно твердит одно и то же и, кажется, не собирается прекращать свои попытки.

Королева драмы: О’кей, может быть, со Скоттом ничего бы и не вышло, но нет причины сдаваться. Ты очень мила. Я уверена, что у Стива есть какой-нибудь баритон, который пригласит тебя. Или кто-нибудь из теноров…

Дженниг: Стоп! Прекрати!

Королева драмы: Ладно. Но должен же быть кто-нибудь, кто тебе нравится.

Дженниг: Эй, ТЕБЕ же никто не нравится! Почему тогда мне кто-то должен нравится?

Королева драмы: Потому что я берегу себя для Люка Страйкера.

О-о-ох. Впервые мне стало ясно, что если тайна Люка будет открыта, меня лично это очень затронет. В том смысле, что моя лучшая подруга потеряет невинность раньше меня. То есть придется ей предоставить Люка.

Должна признаться, что я почувствовала угрызения совести. Но я должна была хранить тайну и не могла рассказать Трине о надвигающемся визите Люка Страйкера в наш честный город. Конечно, она взбесится, когда обнаружит правду. Но Трина никогда подолгу на меня не злилась.

Мы с Триной обсуждали наше домашнее задание по латыни (по электронной почте, конечно), когда я получила послание от кого-то, кто не был Триной, ни Джери Линн, никем из тех, кто обычно посылает мне электронные письма. Эту персону звали Отемпора, что, как мы знали из латыни, означает» «О времена, о нравы!» Это было экранное имя Скотта Беннета.

Я сразу же кликнула на это сообщение, думая, что оно связано с газетой.

А вот и нет.

Отемпора: Эй, Джен! Ты не разозлилась на то, что я дал задание написать заметку Куангу, а? Ну, о похищении Бетти Энн?

Стоило сказать, что не я, а Джери Линн занудничала по этому поводу и, кстати, больше, чем обычно. Лично я думаю, все дело в том, что Джери кончает школу и собирается в колледж. В Калифорнию. Учиться радиожурналистике. И постоянно твердит о больших переменах. Я уже замечала, что если люди собираются уехать, то они начинают приставать к тебе без всякой причины. Будто им легче распрощаться, если они злятся на вас, чем если все еще хорошо к вам относятся… так несколько раз делала Трина, когда уезжала с родителями на лето в их летний дом на озере Уауаси. Просто смешно.