Купина неопалимая - страница 8

27

Итак, в чем же сила и сущность первородного, или наследст­венного, греха? Он, как и всякий грех, имеет две стороны: субъек­тивную и объективную, вину (reatus) и последствия ее — повреждение и порчу, в нем есть и своя свобода и своя необходи­мость. В самом Адаме, очевидно, соединяются эти обе стороны первородного греха: здесь было его свободное самоопределение и личный грех непослушания, неверия и нелюбви к Богу, в силу ко­торых он возомнил, что духовная мощь и бессмертие могут быть приобретены силами этого мира, вкушением запретного плода. Адам впал в космизм или практический атеизм и наказан был именно этим космизмом: он стал природным, космическим суще­ством. Объективные же последствия его греха с необходимостью связаны с этим космизмом — болезни, труды, скорби и смерть. Насколько грехопадение Адама рассматривается в категории лич­ного человеческого греха с личной же ответственностью, это до­вольно понятно. Однако все трудности встают перед богословской мыслью, когда грех Адама приходится понять как прародитель­ский, «первородный» или общечеловеческий грех, определивший собой судьбы всего человечества. Богословская мысль, от блаж. Августина до наших дней, изнемогает над объяснением этого вме­нения Адамова греха его потомкам. Согласно прямому учению ап. Павла: «как одним человеком грех вошел в мир, и грехом смерть, так и смерть перешла во всех человеков, поскольку (Ἐφᾦ) все со­грешили» (Рим. 5,12), «преступлением одного смерть царствовала посредством од-

28

ного» (5,17), «преступлением одного всем челове­кам осуждение» (5,18) — грех Адама имеет всеобщее значение для всего человечества, он явился для него источником поврежден­ности (άμάρτημα). Как понять это представи­тельство одного за всех в погибели, с которым апостол ставит в параллель и представительство одного в спасении: «правдою од­ного всем человекам оправдание в жизни» (Рим. 5,18)? Обычный ответ на этот вопрос, еще со времен блаженного Августина, дает­ся в том смысле, что Адам свой грех совершил не только за себя, но и за все свое потомство, которому он передается через рожде­ние; плотское зачатие есть тот канал, через который разливается грех по всему человечеству. Человек при рождении получает уже как бы наследственную болезнь греха, искажающую его душу. В этом смысле первородный грех, peccatum originale — есть приро­жденный грех, peccatum naturae  (άμάρτημαу ап. Павла, в отличие от παράπτωσις или παράβασις — личного греха). Все люди составляют единый род в от­ношении телесного происхождения; поэтому один может совершить заслуги или дать удовлетворение для многих, явиться их представителем, подобно тому, как ради пяти праведников мог­ли быть пощажены Содом и Гоморра.

В грехе Адама произошла порча всей человеческой природы, это — природнаясторона первородного греха или его последствия (в католическом богословии это называетсяpeccatum habituale, гре­ховное состояние). Эта мысль составляет общее

29

убеждение отцов Церкви и в разных формах у них выражается. *)  Но есть и другая сто­рона первородного греха: всякий грех имеет источник в дурном употреблении человеческой свободы, и он есть в этом смысле личный грех. И первородный грех, совершенный Адамом, есть личный грех каждого, активно им совершаемый — peccatum асtuale. Обе стороны первородного греха должны найти свое объяс­нение. — Остановимся сначала наприродных последствиях первородного греха. Мы уже указали, что он имеет свое распро­странение не только на человеческую жизнь и человеческое тело, но и на всю природу, поскольку человек есть средоточие мира. Че­ловеку не дано творить мир, но ему, в силу верховного его положе­ния в этом мире, оказалось возможным его испортить. С того момента в творении, когда сказано первозданному человеку: обла­дайте над всею землею и владычествуйте над всякою тварью (Быт. 1, 28), человек сделался как бы ответственным опекуном мирозда­ния, так что его собственное самоопределение есть и судьба всего мира. В этом смысле человек, не будучи ни в каком смысле твор­цом мира, явился, однако, ответственным участником в его судьбах и состоянии. Весь мир был бы иным, если бы не было греха Адама. Имея космическое значение, Адамов грех имел ивсечеловеческое зна-