Курский перевал - страница 9

Да! Цейтлеровская операция «Цитадель» может привести к потрясающим результатам. Теперь собственный план заманивания советских войск в ловушку у Днепра казался Манштейну невероятным. Несомненно, так же думал и Гитлер. Но почему он не проявляет своего характера, почему не громит, не крушит его, Манштейна, а обращается к нему благосклонно и даже предупредительно? Почему не убирает его, как обычно, со сцены решающих событий, а, наоборот, поручает создать и возглавить самую сильную группировку, которая будет наступать на Курск с юга, от Белгорода? То, что второй группировкой, наносящей удар на Курск с севера, от Орла, будет командовать генерал-полковник Модель, вполне объяснимо. Это давний любимец Гитлера. Но почему остается он, Манштейн? Этого старый фельдмаршал никак не мог объяснить себе, и это мучило; угнетало его.

А вдохновение Цейтцлера все нарастало. Заветным коньком его доклада был план продолжения операции «Цитадель», названный Цейтцлером операция «Пантера». Ее замысел действительно напоминал яростный и неудержимый прыжок пантеры. Окружив и уничтожив советские войска на Курском выступе, все немецкие танковые дивизии поворачивали на юго-восток и устремлялись к северной оконечности Азовского моря. В огненное кольцо окружения попадал весь южный фланг советского фронта. Если это осуществится, то война для Германии не проиграна. Да! Такие перспективы не могут не увлечь даже хронического скептика.

Но хватит ли сил? Не сорвется ли операция «Цитадель» в самом ее начале? Не сумеют ли русские противопоставить такие силы, которые не только сдержат наступление ударных группировок, но и сами нанесут ответные и, возможно, еще более сильные, удары? Тогда крах всему, окончательная гибель. Несомненно, Цейтцлер исходит из принципа «или — или». А Гитлер всегда действует по этому принципу. Или победа, или смерть! Да, собственно, иного выхода и сам Манштейн не видел. Поздно думать об укреплении берегов, когда река прорвала плотину. Этот гамлетовский вопрос — «быть или не быть» — поставлен еще в самом начале войны с Россией и даже раньше, когда начали большую войну в Европе. Так что же теперь раздумывать, когда все пути отступления отрезаны? Остается только одно: или победа, или полнейший крах.

Эти мысли и определили все последующие действия Манштейна. Он начал выполнять план Цейтцлера с не меньшим энтузиазмом, чем собственный. Начало решительного наступления на Курск было назначено на первые числа мая. Для подготовки ударной группировки времени оставалось очень и очень мало. Но военная машина была отлично налажена, и Манштейн знал каждый ее винтик. Как опытнейший механик, направлял он ее работу, чувствуя малейшие скрипы и бросая туда все нужное для устранения возможных неполадок.

Мало кто даже из людей военных знал, что на полпути между Белгородом и Курском, в тихом городке Обояни, размещался мозг и сердце огромного воинского коллектива — штаб Воронежского фронта. Сотни видимых и невидимых нитей из Обояни тянулись на юг, юго-запад и юго-восток — к оборонявшимся армиям, корпусам и дивизиям, на север, северо-восток и восток — к резервам, к тылам, к соседям, к Ставке Верховного Главнокомандования.

В одном из деревянных домиков на окраине Обояни представители Генерального штаба при Воронежском фронте генерал-майор Решетников и полковник Бочаров допоздна просидели над картой оперативной обстановки, обсуждая военные события.

Решетников прибыл всего неделю назад, и у Бочарова еще не сложилось определенного мнения о своем новом начальнике. Он знал только, что Решетников прошел все ступеньки служебной лестницы от взводного командира до начальника штаба полка, окончил академию имени Фрунзе, а затем работал в Генеральном штабе. Невысокий, худенький, с выразительным остроносым лицом и удивительно неугомонными руками, он внешне не производил хорошего впечатления. Казалось, делает он все поспешно, говорит необдуманно, поступает не по логике ума, а в силу интуиции и мимолетных впечатлений.

Сам Бочаров тоже не отличался долгодумием, но у него выработалась привычка дотошливо вникать в каждую мелочь, собирать множество фактов и высказывать свои мысли или принимать решения только тогда, когда из этих фактов выработаются определенные выводы. Именно поэтому и не любил он людей поспешных и суетливых. А генерал Решетников при первой встрече показался ему именно таким. Но генерал сразу же уехал в войска. И теперь это была вторая их встреча. Решетников, как чувствовал Бочаров, старался изучить своего заместителя.