Кузнец - страница 17

– Кто такая Дуннэ?

– Это Хозяйка. Она всё знает. Она дает ребенка, оленям приплод дает, волкам. Женщину защищает.

– А про мою судьбу можешь у нее спросить? – тут я уже почти серьезно говорил. Шут его знает, как-то же надо понять: почему я здесь?

Не сразу, но она согласилась спросить духов обо мне. Оно, конечно, не вполне христиански, да и не по фэншуй. Но уж очень меня подмывало.

В крещении дали моей гадалке имя Елена. Леной и я ее звал. Так вот. Одевалась она в обычную русскую одежду. Только что кожа желтее да лицо круглое. А так баба и баба. Немолодая, крепкая, за словом в карман не полезет.

Сказала она мне на лавке лечь, а сама в свою коморку ушла. Долго ее не было. Потом заходит – я аж обалдел – в каких-то своих тунгусских одеждах. Пестрые лохмотья, иначе и не определишь. Все в каких-то завязочках, на голове венец странный, в руке плошка с каким-то варевом. Мне подает и говорит: «Пить надо, иначе духи не придут». Не хотелось травиться, но что делать, сам же попросил. Выпил. Горько, но терпеть можно.

Лег опять на лавку, жду, что дальше будет. Поначалу ничего и не было. Ленка маленький такой бубен достала и давай по нему настукивать, возле меня кружиться, что-то нашептывать. Потом от нее какие-то змейки световые пошли. Не знаю, как описать это. Может, не змейки, а вихри из света. Комната поплыла, стала размываться.

Я вдруг увидел себя совсем юным, с мамой и папой. Мы идем по улице Карла Маркса – так тогда называлась центральная улица Хабаровска (сейчас она частью осталась Карлой, а частью стала улицей Муравьева-Амурского). Идем мы в детский парк. Солнце светит, радостно всё. И так на душе тепло, что просто невозможно.

Потом опять стали змейки наползать. Вот я уже в мастерской, вытачиваю какую-то деталь для очередного арбалета. И так всё реально. Металл чувствую, тепло от нагревателя. Словно жизнь заново проживаю. Много таких картинок появлялось. Первая любовь была, Люда была с ее эльфийскими песенками, башня Инфиделя. И все они змейками смывались.

А потом уже здешние пошли. Всё больше бои. И врагов с каждым разом всё больше. Накатывают и накатывают. Вдруг всё исчезло. Осталось лицо какого-то немолодого узкоглазого мужика. Смотрит он на меня пристально, ждет чего-то. Потом и вовсе мгла накатила, ничего не осталось. Я от огорчения чуть не заплакал.

Чувствую, Ленка меня теребит. Говорит: «Вставай, Кузнец. Духи больше говорить не будут».

Открыл я глаза. Лежу на той же лавке. Ленка уже в нормальной одежде сидит.

– И что, – спрашиваю, – тебе духи сказали?

– Духи много сказали, – говорит она. И смотрит на меня сердито так и встревоженно.

– Ну, говори!

– Сказали, ты – не из нашего мира. Ты не хотел сюда, но попал.

Я обалдел. Крутые у моей Ленки духи.

– И как мне теперь быть? Как выбраться?

– Ты сюда не просто попал, Кузнец. Тебя земля призвала по Великой реке. Дух земли призвал. Дун-нэте – муж Хозяйки. Как пройдешь по его лыжне, так освободишься и домой вернешься. Я про это не скажу. Ты тоже говорить не надо. Думать надо, делать. Не кровь делать. Надо мир делать.

– Да почему я-то? Что, покруче никого не нашлось? – аж взвыл я с досады.

– Дух решил, что так будет правильно. Дух мудрый. Он живет столько, сколько мир живет. Много видел.

– Ну, есть же всякие герои, сама говорила, богатыри. Я-то что?

– Дух выбрал. Он знает. Если не сможешь, беда будет. Не будет на этой земле счастья. Другой человек будет эту землю спасти. Если сможет. Дух другой человек выберет.

Вот такая у нас телеграммка. Не какой-то архитектор двинутый, а целый дух меня выбрал по каким-то своим резонам. Поиграть со мной решил. Точнее, не со мной, а мной, как фигуркой. Не люблю я такие варианты. Типа делай то, что умные дяди посоветовали. Как-то привык я своим умом жить. Так и будет. А то, что я хоть в общих чертах знаю будущее, так это просто мой рояль в кустах будет, хотя пока я и не придумал, как его технично использовать.

В тот день, да и на следующий, я думал. С Ленкой о ее гадании больше не говорили. Она вела себя, как и прежде. Только вдруг, когда она думала, что не замечу, я чувствовал на себе ее настороженный взгляд. Что-то она своей шаманской головой поняла, что мне еще предстоит понять. В любом случае, путь мой – в тунгусскую и маньчжурскую землю, в Приамурье. А там посмотрим. Пока же нужно просто жить. Службу тащить опять же.