Кузнец Рун. Отголоски прошлого (СИ) - страница 24

– Заткнись! – срываясь на фальцет закричал Вогир, а затем прищурившись, вытянул руку с раскрытой ладонью в сторону фальшивого работорговца начал читать заклинание – Пиглум саата гэхрр тартип валагра.

Толстяк захрипел и затрепыхался под пятой чернокнижника, выпучивая глаза и хватаясь за горло. Но колдун повторил заклинание еще дважды, со злорадством наблюдая, как синеют губы его противника. Когда толстяк затих, внимание колдуна обратилось на девушку. Все это время она так и стояла на коленях, безмолвно опустив голову и не делая попыток пошевелиться. Нартеп подошел к ней и взяв за подбородок поднял голову вверх. Глаза девушки были абсолютно пусты.

– Хм, похоже её опоили каким-то дурманом. Тем лучше – затем повернувшись к бесу, приказал – Я отведу её вниз, а ты избавься от тел и убери следы крови.

– Да хозяин – от вида окровавленной пасти беса колдуна передернуло, и он нервно покосился в сторону бандита с разорванным горлом.

– Встать – дернул за цепочку колдун. Девушка повиновалась. Когда они, позвякивая цепью, скрылись внизу, Кхаз окинул взглядом фронт предстоящих работ и тяжело вздохнул. Через минуту он спустился в подвал и прошел мимо Нартепа, пристегивающего девушку к вбитому в стену кольцу. Тот удивленно повернулся и с открытым ртом проводил взглядом слугу волочащего две откушенных по плечи руки, оставляющих кровавый след на полу.

– Отрыжка червя! Что ты делаешь!? – оправившись от шока завопил чернокнижник.

– Выполняю приказ, Хозяин – даже не остановившись, ответил бес.

– Зачем ты притащил сюда это… эти… части?

– Тела слишком тяжелы для меня целиком Хозяин – все же остановился альбинос.

– Какого дьявола ты вообще тащишь их сюда, недоумок?

– В пентаграмму призыва конечно – пожал плечами Кхаз – кровь и кости пойдут в ритуалы, а мясо в пищу. В нашем плане с едой не густо.

Очевидные для беса истины для колдуна были в новинку. О таком варианте избавления от тел, тот судя по всему, никогда бы не задумался. Наконец додумав мысль до конца, он скривился и махнул рукой. Мол, продолжай. А сам отправился наверх. Поднимаясь обратно, Кхаз столкнулся с волочащим тело толстяка колдуном. На вопросительный взгляд слуги тот зло буркнул:

– Так крови меньше… Во дворе есть колодец. Возьми ведро и ступай набери воды из него.

Альбинос радостно закивал и протиснулся мимо него. Найдя на кухне деревянное ведро и замурзанную тряпку, Кхаз осторожно высунулся наружу. На дворе уже стояла ночь. С любопытством втянув носом прохладный воздух, он удивленно вскрикнув, уставился наверх. Через некоторое время, позади него скрипнула дверь, и сильный подзатыльник привел его в чувство.

– Ты что тут всталтупица? – раздался злой шепот колдуна.

– Хозяин… Что ЭТО?

– Где? – испуганно завертел головой колдун.

– Там – указал на небо альбинос – Наверху.

Человек нахмурившись, поднял голову. Несколько секунд соображал, а затем выдал:

– Звезды.

– Звезды – мечтательно протянул бес, продолжая созерцать звездное небо.

– Я тебя зачем на улицу отправил? – не унимался колдун.

– Там – взмах когтистой лапы в сторону заднего двора – колодец, нужно набрать воды.

– Так иди и набери – возмущенно зашипел Нартеп, и для придания веса своим словам, отвесил альбиносу еще один подзатыльник. Тот потер ушибленное место и продолжая бросать восхищенные взгляды вверх, поплелся за водой. Вымыв пол на первом этаже, бес стал понемногу спускаться по ступеням в подвал, затирая следы волочения частей тел. Пару раз мимо него, молча проходил насупленный колдун. Наконец закончив уборку, Кхаз вернулся в комнату с пентаграммой призыва. Пришел именно в тот момент, когда Нартеп читал по книге заклинание переноса. Покойники и их части, сложенные друг на друга в центре пентаграммы, окутались багровым сиянием и с хлопком исчезли, оставив после себя запах серы и обдав колдуна порывом горячего воздуха. Бросив оценивающий взгляд на Кхаза, который жадно втягивал запахи родного мира, Вогир отошел от пюпитра с книгой. Задержавшись на секунду около пленницы, довольно хмыкнул.

– Будешь охранять мою рабыню, и заботиться о ней. Кормить, поить и убирать. Разрешаю с этого дня подниматься на первый этаж. На второй ходить не смей.