Квартет [Quartet] - страница 4
УИЛФ (рассеянно). Ищи, ищи… (Роется в карманах).
Появляется СИССИ в крайнем возбуждении.
СИССИ. Я знаю, кто это, я ее видела, я ее видела! Вы правы, очень важная персона, но вы никогда, никогда, никогда не угадаете — кто это. Никогда!
УИЛФ. Тогда скажи, не мучай нас бесконечно.
СИССИ. Я ее видела, я ее видела в натуральную величину, но еще более ужасной!!..
УИЛФ. Кто это? Умоляю, скажи!
СИССИ. Ты никогда не поверишь!.. О, Господи, ну как же ее…?
УИЛФ. Вспоминай, СИССИ!
СИССИ. Как сквозняком выдуло! Минуточку, минуточку… Начинается с Дж.
УИЛФ. С Дж? Дай подумать.
СИССИ. Знаменитое сопрано, да ты же знаешь!
УИЛФ. Знаменитое сопрано, начинается с Дж.? Она уже умерла?
СИССИ. Да, нет же, нет! Раз она здесь, значит жива.
УИЛФ. Весьма логично. Так кто же она?
СИССИ. Вспомнила! Вспомнила! Это Джильда!
УИЛФ. Какая Джильда?
СИССИ. Наша Джильда!
УИЛФ. Ты хочешь сказать — ДЖИН Хортон?
СИССИ. Конечно, какой ты догадливый!
УИЛФ. ДЖИН Хортон! Она здесь?
Оба смотрят на Рэджи. Он в смятении.
Что с тобой, старина?
РЭДЖИ. Так это ДЖИН? Она здесь? СИССИ, ты не ошиблась? Ты в этом уверена?
СИССИ. Абсолютно. Сам Дуче водил ее по своим владениям. Он просто купался в лучах ее славы. А, в общем, он походил на дворового пса, который случайно избежал кастрации.
РЭДЖИ. ДЖИН? Она здесь?..
УИЛФ. Успокойся, Рэдж, успокойся.
РЭДЖИ. Как могли они так поступить? Они даже не поставили меня в известность! Как это подло! Невыносимо! Все подстроено. Все!
Напряженное молчание.
СИССИ. Я не сказала вам, что получила чек за свою Розину?
РЭДЖИ. Это же чудовищно!!
СИССИ. Нет, нет, нет. Сумма была не такой уж большой.
Короткая пауза.
УИЛФ. После тебя она вышла замуж за Фредди Мильтона?
РЭДЖИ. Да. А после Фредди Мильтона за Майкла Риза, а после Майкла Риза…
СИССИ. У нее была связь с Энрико Кардинале. Об этом писали все газеты.
УИЛФ. У Фредди был очень легкий характер.
СИССИ. Что ты! Это был очень тяжелый мужчина. РЭДЖИ, ты знал Энрико? Он походил на вывернутый ветром зонтик.
УИЛФ. Не болтай, СИССИ!
РЭДЖИ. Это возмутительно! Бестактно, беспардонно! Конечно, все было подстроено.
УИЛФ. А возможно и нет. Ты же их знаешь.
РЭДЖИ. Они должны были посоветоваться со мной. Я подам жалобу своему адвокату. Я не позволю им так со мной обращаться! И вообще, что они о себе думают? Я уеду отсюда. Я найду другой пансионат…
Замолкает, охваченный чувством собственной беспомощности.
А куда мне идти? Теперь мне некуда идти. У меня нет никого. Никуда…
УИЛФ. Успокойся, РЭДЖИ, успокойся. Ты помнишь нашу заповедь: никогда не вызывай к себе чувства жалости… Ну вот, молодец. А ведь ты был женат совсем недолго?
РЭДЖИ (сухо). Да. Совсем недолго.
Короткая пауза.
УИЛФ. Мне она всегда казалась холодной, фригидной.
РЭДЖИ. Они могли бы меня предупредить!
УИЛФ. Возможно, они не знали…
СИССИ. Если это тебя хоть чуточку утешит, скажут она ужасно постарела.
УИЛФ. Сколько ей сейчас может быть лет?
СИССИ. Она немного старше меня.
УИЛФ (ехидно). Значит, ей больше восьмидесяти?
СИССИ. Не говори глупости! Я намного моложе ее. Намного. Ей можно дать все сто! Посмотрю, что там происходит. Я вернусь.
Поспешно удаляется, Уилф подходит и Рэджи.
РЭДЖИ. Я не хочу говорить об этом!
УИЛФ. Мы и не будем.
РЭДЖ. Чтобы ты ни сказал и ни сделал — не выражай мне сочувствия.
УИЛФ. Разве я кому-то сочувствовал?? Я даже не знаю значение этого слова…
РЭДЖИ. Справлюсь сам без посторонней помощи.
УИЛФ. Ты хочешь остаться один?
РЭДЖИ (сердито). Я сказал — не хочу сочувствия!
УИЛФ. Тогда я пошел.
РЭДЖИ. Нет, не уходи.
Уилф что-то мурлычет себе под нос.
Перестань мычать, это самая раздражающая привычна!
Уилф замолкает.
Как это чудовищно несправедливо! Здесь было так спокойно, Такая благодать… И вдруг появилась ДЖИН. Я старался забыть прошлое. Я вычеркнул ее из жизни… Я больше не хочу страдать. Я приучил себя жить в настоящем! А теперь еще вот это. Я словно очнулся после наркоза и увидел чужое враждебное лицо… Вот почему мне так нравится стареть. Старость помогает забыть человеку то, о чем ему лучше не вспоминать. С каким-то особым упорством я радостно принимал естественный ход событий, охотно расставался с мелочными амбициями, легко уязвимой гордостью. Процесс угасания мне казался естественным и неотвратимым и я с наслаждением его приветствовал. Я жил экономно, питался простой пищей, но по совету врачей пропускал раз в день стаканчик красного вина. Иногда покупал на распродаже кассету и подержанную книгу. Я сам занимался ремонтом своих костюмов, но одних и тех же ботинок два дня подряд не носил… Единственная роскошь, которую я себе изредка позволял — это мой любимый одеколон… Я откладывал деньги, копил… И все во имя чего? Я хотел сохранить свою независимость, чтобы я мог без помощи благотворительности обеспечить себя за свои деньги хорошей комнатой и уходом в этом доме, где обитают мои бывшие соратники…. чтобы я мог наслаждаться тихой и достойной старостью… Но вдруг приезжает она и все разрушает… Это так несправедливо!.. О Боже, я не хочу встречаться со своей катастрофой…