Квартира в строящемся доме - страница 3

– Ай брось эту мнимую стыдливость, − мне показалось, что сумка скорчил брезгливую рожу. – Все вы женщины одинаковы. Только и думаете, что об удачном замужестве.

– Чтоб тебя, − надулась я. – Ручки протерлись, а туда же! Серьезную персону из себя корчит! Сексист старый!

– Вещистка! – громко возмутился сумка.

Дальше летели молча.

– Послушай, деточка, − примирительно заговорил он, когда мы пошли на посадку. – Взлет я пропустил, беседуя с тобой. Не обессудь, помоги старику – возьми меня на ручки, чтобы я увидел, как мы будем приземляться. Мне страсть как интересно!

– Сиди где сидишь, казанова из кожзама! – я мстительная.

– Ах ты стерва, − вздохнул сумка. – Ну ничего, будешь вылезать после посадки – знай, с моего места отлично видны твои ослепительные ляжки под юбкой.

– Девушка, − позвала я стюардессу. – А можно вас попросить спрятать эту сумку на верхнюю полку?

– Сожалею, но у этого пассажира есть билет и мы не можем отправить его к багажу, − вздохнула стюардесса. – Засудит, сами знаете – в вопросах дискриминации суды бывают очень необъективны. Нас уже в прошлом месяце засудила одна сумка на колесиках, не хочется повторений.

– Он ко мне приставал! И за коленки меня хватал! – выложила козырь я.

– Мерзавец, − ахнула стюардесса и не без брезгливости взглянула на старого распутника. – А на вид такая приличная кожаная сумка! Стыдитесь, изделие!

И, не взирая на протесты моего кожаного соседа, его подхватили за ручки и изолировали в туалете – до прибытия в аэропорт, где им должны были заняться правоохранители. Я напоследок показала сумке язык.

Потому что сумкам место в багажном отделении! Sic!

Птицыну нравилось, когда на карниз прилетали голуби и урчали так, будто проклинали его. Это было и пугающе, и забавно. Чтобы голуби урчали подольше, Птицын стал кормить их зерном. Голубям эта идея понравилась: они весело дрались и толкались. Птицыну эта кутерьма тоже нравилась, даже больше, чем проклинающее урчание. Вот только зерно от голубиной суеты скатывалось по наклонному карнизу вниз, под окно. Птицы, когда им надоедало толкаться, стали спускаться вниз и склевывать корм с земли. Птицын жалел, что голуби проводят с ним так мало времени, и он стал подсыпать зерно на карниз чаще, чтобы смотреть на драки дольше, и все больше зерен летело на землю. В скором времени голуби стали толстыми и ленивыми. Этим решили воспользоваться котики. Они охотились на птиц, когда те прилетали кормиться под окном. Однажды утром это заметила юная и свежая дева, которая спешила на работу.

– Бедные голодные котятки! – воскликнула дева. – Они кушают сырых и дурно пахнущих голубей, какой кошмар!

Рядом с ней остановилась другая юная дева, одетая в фиолетовый пояс и также стала сокрушаться. Видя такое, со всей улицы стали собираться девы первой и второй свежести. Они жалели и гладили котиков.

Привыкнув к тому, что у него под окнами собираются юные девы, Птицын стал выходить на улицу, чтобы поближе разглядеть их. Он прохаживался по противоположной стороне улицы, будто невзначай посматривая в сторону дев с их яркими поясами и юбками. Вскоре вместе с Птицыным стали прохаживаться ушлые холостяки. Они подкручивали усы, в основном свои, но порой не гнушались соседскими, и приговаривали, глазея на дев:

– О-хо-хо!

Раз уж на охоту вышли холостяки, пришли и миссионеры. Но они не подкручивали усы, потому что были гладко выбриты. Также они не пялились на дев, а вместо этого поучали холостяков, угрожая Чистилищем. Холостяки немножко переживали, один даже искренне уверовал и сбрил усы.

За всеми этими хлопотами с девами и миссионерами Птицын совсем забыл подсыпать зерно голубям. Они похудели и улетели харчеваться в другое место. Девы разобрали котиков по домам, а холостяки вернулись в Интернет – писать гадости в социальных сетях. Вернулся домой и Птицын. Какое-то время он изучал описания венерических заболеваний в средневековой церковной литературе и сильно увлекся этим занятием. Однажды после бессонной ночи с манускриптами Птицын обнаружил на карнизе в кухне голубя, который хохлился и проклинал, урча. Птицын механически насыпал голубю зерна. Налетела целая стая, которая начала толкаться и драться, рассыпая угощение на землю под окном.