Кваздапил. История одной любви. Начало - страница 36
Стоп, еще раз: тупые подруги и парни, жизнь с людьми, которые не понимают и ограничивают… Мозги вспотели: она рассуждает точь-в-точь как Мадина! Хорошо это или плохо? Это реально, и добавить пока нечего.
– Нет у меня девушки.
– А выглядишь, будто есть.
– Как будет, познакомлю.
– Ловлю на слове.
Вот, опять. Хоть вообще в женском присутствии рот не открывай. Мы помахали друг другу, электричка тронулась.
Хотел бы я представить Машеньке Настю в качестве своей девушки? Один раз и мимоходом – с удовольствием. Мне это подняло бы самооценку, а сестренка стала бы больше гордиться братом. Но при близком знакомстве выяснится, что мы разной породы, Насте нужно всё и сразу, я этого дать не могу, значит, не замещаю категорию «всё», а являюсь обидно малой частичкой много вмещающего понятия. Поправка: вмещающего многих.
Еще Мадина в подруги набивается, но исключительно в тайные, так судьба распорядилась. Если честно, я ее побаиваюсь, хотя ничего не имею против плотских удовольствий как таковых. В идеале хочется иметь их с той, кого полюблю (а это место на сегодня вакантно), пусть даже с той, кто просто нравится, но не должно иметься ни единой причины, из-за которой одному из нас потом было бы стыдно за содеянное. Из всех, кого знаю, роль моей девушки подходит только Хаде. Вот человек, которого я мог бы любить, не стесняясь: тихая, скромная, обычно незаметная, но при этом, без сомнений, красивая. Красота, которая не выпячивается – лучшая красота. А внешняя красота плюс красота души – идеальный комплект. И почему Хадижат не родилась какой-нибудь Олей или Таней?! А так даже думать на эту тему бессмысленно. И проблема, увы, не во мне.
Путешествие длиной в несколько часов пролетело незаметно. В шестикроватной квартирке ничего не изменилось, соседи привычно отсутствовали. Побросанные вещи остались на кровати, а меня понесло по адресу, который довелось узнать чисто случайно: однажды всей группой поочередно провожали сокурсниц по домам. Звонить для уточнения номера квартиры не хотелось, мало ли, чем Настя занята. Мое время – после шести, вот и дождемся назначенного, не хватало получить отказ из-за не вовремя раздавшегося звонка.
Чем ближе становился искомый дом, тем мощнее натягивались нервы, стучало сердце. Стрелки часов заснули. А правильно ли я все понял? Вроде правильно, но кто знает этих женщин?!
Пятьдесят девять после двоеточия на телефоне сменилось нулями, и к Насте пошел вызов.
– Я внизу. У тебя какой номер квартиры?
– Кто это?
Черт подери, у нее же высветилось, кто звонит! Лень на экран глянуть или не забила в контакты? Если так – плохой знак. С другой стороны, может, она не хочет, чтоб ее богатенький ухажер узнал, с кем еще подруга общается.
Общается. Фу. Однако половину тела пронзила истома предвкушения.
– Кваздапил, – назвался я.
– А-а, ты. Да-да. Сейчас перезвоню.
Ноги принялись мерить площадку перед ее подъездом. Перезвон состоялся минут через пять, когда настроением можно было гасить пожары и одновременно питать атомные станции.
– Посмотри в окно на третьем этаже.
Задравшееся лицо быстро нашло искомое – там приветственно махала рукой знакомая пухленькая фигурка. Организм вновь заволновался. Помахав в ответ, я выдохнул в телефон:
– Подниматься?
– Нет. – Позади меня остановилась машина, но я не отвлекался, продолжая смотреть вверх. Настя говорила: – Прости, что так получилось. Мне звонила сестра Гаруна…
Означенный объект вынырнул сбоку. Мадина собственной персоной. Губки растянулись в виноватой улыбке, излом бровей удрученно смягчился. Выражение на лице застыло скорбное и умоляющее. Она приехала на такси, что продолжало стоять у подъезда. Голос в ухе не умолкал:
– Мадина сказала, что ты ей кое-что должен, но сбежал и не отвечаешь на звонки. Я помогла. Не сердишься?
Не сержусь ли?! Нет. Это слово не передает и доли того, что творилось в душе.
Ситуация ясна. Меня беспардонным образом подставили. Поймали на живца. Осталось последнее, что требовалось утрясти.
– Помнишь, ты сделала снимок, когда Люську…
– Ну, еще через сто лет вспомнил бы. Я стерла его на следующий же день.