– Бал по случаю приезда чудесной гостьи объявляю открытым, – провозгласил я. – Танцы!
Все ринулись к Мадине. Тимоха протиснулся первым, пальцы схватили девичью кисть.
– Разрешите.
Он прижал к себе девушку, хотя мелодия грохотала более ритмичная. Сейчас это роли не играло, Мадина не возражала против медленного танца, для того и пришла. Столько восхищенных кавалеров, и ни одного родственника в пределах выстрела. Разве не счастье?
Вместе с остальными парнями я принялся двигаться рядом в ожидании очереди. В кармане лежал сценарий со многими пунктами, но – куда торопиться? И вообще, нужна ли дальнейшая программа, если без того все замечательно? Все довольны, и танцующие, и ожидающие. Предвкушение – не меньшее удовольствие, просто не каждому дано понять.
– Переход, – сказал я, отбирая партнершу.
Тимоха мотнул волосами:
– Так мало?!
– Поверь, скоро поблагодаришь. – Руки прижали к себе растекшуюся в счастье девушку, ноги осторожно переступали, боясь наступить на маленькие ступни.
– Ловлю на слове. – Тимоха пристроился к остальным. – Если что, пеняй на себя, никто тебя за язык не тянул.
– Спасибо, – раздалось в ухе сквозь жуткие басы. – Все даже лучше, чем я думала.
– Молчать! Спалить нас захотела?!
– Можно? – К нам протягивал руку Игорь.
– Естественно. – Я отступил в сторону.
Мадина едва доставала партнеру до груди. Объятия танцующей пары выглядели забавными, но там искрило и жгло, не заметить не мог только слепой. В комнате слепых не было, только временно онемевшие.
Игоря сменил Филипп:
– Простите, разрешите теперь мне пригласить вас на танец.
С величавой благосклонностью Мадина разрешила. Руки связали тела плотными нитями, началось раскачивающееся кружение. Ситуация изменилась: теперь партнерша была выше, и лицо кавалера виновато крутилось, чтоб не упираться взглядом в чувственную благодать. Парень нервничал, расстояние между танцующими составляло пару ладоней, и девушка сама притянула робкого кавалера. Очки впечатались в ключицу, руки сомкнулись вокруг талии, причем она оказалась настолько узкой, что Филькины кисти перехватили свои же запястья. Животы и бедра ритмично терлись, щека с дужкой съехавших очков блаженно расположилась на мягком основании.
Конец ознакомительного фрагмента.