Квази-мо - страница 21

– Понятно, – сказал я, – а я-то здесь причём?

– Как вам сказать, – Павел Иванович крутился как на горячей сковородке, – есть предположение, что вы обладаете какими-то возможностями вызывать синдром Квазимодо по уровню ваших отношений с конкретными людьми. Все больные с синдромом общались только с вами, и общение было не самым лицеприятным. Вот мы и пытаемся найти рецепт для лечения этого синдрома, потому что врачи бессильны что-то сделать. Приведение заболевших в состояние гипноза привело к тому, что они дословно рассказывают об их встрече с вами. С вашей стороны ничего предосудительного нет, а вот люди страдают…

– Это кто же страдает, рэкетиры? – ухмыльнулся я. – Может, им ещё ордена выдать?

– Что вы, что вы, Алексей Алексеевич, – замахал руками Павел Иванович, – с рэкетом мы разберемся и спуску им не дадим, а как же с остальными людьми?

– С какими остальными людьми? – удивленно спросил я. – Я встречался только с начальником управления службы безопасности, он у вас тут через стенку сидит, и с губернатором. Кто же ещё другие люди?

– У начальника управления глаз дёргается, а у губернатора щека, – приложив палец к губам, сказал подполковник. – Тут целая цепочка людей, от которых зависит покупка вашего особняка. Если внимательно посмотреть, то можно увидеть исходный элемент этой цепочки, откуда она потянулась. Я даже говорить не буду об этом, чтобы не навлекать на себя неприятности, да и вас сердить не хочу, не пристало мне скрюченным в форме ходить.

– Даже не знаю, что и сказать вам, Павел Иванович, – сказал я. – Прекрасно понимаю, что результаты нашей встречи ждут многие люди, которые совершенно не виноваты в том, что и они стали жертвой синдрома Квазимодо. Я так понимаю, что неправедные приказы вызывают это заболевание. Дать какой-то определённый совет тоже не могу, сам теряюсь в загадках, но очевидно, и это невозможно отрицать, что синдром поражает тех, кто, мягко говоря, не слишком любезен со мной. Недавно я детям на уроке рассказывал притчу про крошку енота, который ужасно боялся того ужасного, кто живет в озере. Мама посоветовала крошке еноту улыбнуться тому ужасному, кто живет в озере. Кое-как крошка енот заставил себя улыбнуться тому ужасному, и тот ужасный в ответ улыбнулся ему. Может, и в нашей ситуации прибегнуть к тому же рецепту. Дать суду возможность судить рэкетиров по закону, а не по телефонному звонку. Посмотрите, что станет с Квазимодами после вынесения им приговора. Ведь по сути – Квазимодо человек доброй души, но с уродливой внешностью. Просто синдром Квазимодо исправляет несоответствие красивой внешности и злой души.

– Что-то не понял, Алексей Алексеевич, – переспросил меня подполковник, – повторите ещё раз последний тезис.

– Как я понимаю, – сказал я, – синдром поражает людей с красивой внешностью и злой душой. Злой душе должна соответствовать некрасивая внешность. Как они очистят свою душу, так они и могут вылечиться. Но это только моё предположение. Пусть для начала в церковь сходят, грехи свои замолят. Нет, церковь тут не поможет. Вон сколько церквей отгрохали, губернатор на каждый престольный праздник вместе со своими приближенными со свечками стоит, лоб свой крестит, а щека-то всё равно дёргается. Пусть не побрезгуют со мной связаться да свои прегрешения вежливым словом и очистить. Но ещё раз повторяю, что это только мои предположения.

– Спасибо, Алексей Алексеевич, – сказал подполковник, – вроде бы всё логично, да только кто мне поверит на слово…

Я открыл рот для того, чтобы спросить о том, почему он сразу не предупредил о том, что будет вестись запись беседы, но подполковник, прижав руки к груди, мне даже слова сказать не дал:

– Алексей Алексеевич, не серчайте на меня, я человек подневольный, неужели я не знаю требования уголовно-процессуального кодекса? Да и вы не задержанный, и не подследственный, а просто гражданин, которого пригласили только для выяснения некоторых деталей, которые непонятны нам. Как эксперта, так сказать. Всё-таки, это моя вина в том, что я не сказал вам о звукозаписи. Нужно было сразу сказать. Вы человек разумный и правильно бы поняли.