Кьята - страница 16

стр.

Была у Мерино такая методика для обдумывания сложных вопросов — готовка. Пока руки работали с продуктами, голова трактирщика составляла удобный для пользования каталог фактов и сведений. Он научился этому еще в юности, задолго до того момента, когда смышлёного паренька заприметил дознаватель из Тайного имперского сыска.

Рано потеряв родителей в результате рейда пиратов морского народа, Мерино воспитывался при храме. За живость ума и постоянное желание учиться монахи приставили его помощником к хранителю библиотеки. В начале он до слез злился, пытаясь найти тот или иной свиток или книгу на стеллажах, уходящих, как ему тогда казалось, в бесконечность сухого и полутемного подвала храма. И, хотя наставник рассказывал ему о каталогах, о том, как все организовано, он не мог понять, почему книги про деяния пророков лежат на полках рядом с Вторжением с Севера30. Когда же наконец до него дошел принцип, которым руководствовались монахи, храня реликвии прошлого, библиотека предстала ему абсолютно понятной, он стал ориентироваться в ней как рыба в воде, порой вызывая замешательство у своего наставника скоростью, с которой находил нужные книги. Со временем, уже в Тайном сыске, он разработал свою систему, хранящую в его голове факты и воспоминания, что сделало его одним из лучших дознавателей. А уйдя на покой, Мерино обнаружил, что лучше всего ему думается, когда он что-то готовит. Правда, иногда увлекшись размышлениями он вместо запланированного блюдо получал нечто совершенно несъедобное. Поэтому данный метод следовало использовать только при готовке для себя.

Острый нож шинковал зелень, двигаясь так быстро, что за ним почти не удавалось уследить, но Мерино и не смотрел на него. В голове у него ряд за рядом выстраивались стеллажи его личного архива. От входа (чуть пригнуть голову — низкая арка прохода!) свернуть направо. Налево располагались стеллажи с личными делами людей, а вот по правую руку — как раз события масштабные. Внешняя и внутренняя политика Империи Рэя с колониями и дальними странами, представляющими интерес для этой самой политики.

Украденные чертежи у Фрейвелинга — это только следствие. Очередная строчка в бесконечной летописи внешней и внутренней политики Великого герцогства. И летопись ведь не сама по себе, а часть узора событий пространства бывшей Империи. У которой история такая, что будь он, Мерино, хронистом, написал бы по ней с десяток книг. Но если смотреть только на новейшую историю Империи, то можно вычленить интересные взаимосвязи…

Далеко искать не нужно — второй ряд стеллажей. Добротных, массивных, деревянных, с четырьмя полками. На каждой полке — свитки, книги, отдельные листки с записями. Вот как раз то, что нужно. Ранняя весна нынешнего,783 года. Развал Империи. Конечно, предпосылки для этого события начали проявляться раньше, их нужно искать в глубине правого крыла архива, ряд десятый, а то и двенадцатый. Но нас интересуют события, а не предпосылки.

Значит, тут у нас Хартия. Да, с нее все и началось.

Империя Рэя в самом начале 783 года распалась на провинции. Точнее сказать, именно в этом году входящие в состав Империи провинции, окончательно понявшие, что вместе им не по пути, подписали Хартию и практически бескровно стали самостоятельными государствами. Для простых людей мало что изменилось, глухие деревни и вовсе продолжали считать, что живут в Империи. Да и какая, в сущности, разница, как называется сборщик налогов, раз в год приезжающий к тебе. И кому он служит — Императору или Великой герцогине. Медь и серебро он забирает так же, как и год, и десять лет назад.

На самом деле Империя прекратила свое существование значительно раньше, в 775 году, когда взбунтовавшиеся дворяне, теряющие свою самостоятельность и свободы в результате реформ, проводимых императором Патриком31, низложили и казнили этого самого императора. Сам по себе институт правительства сохранился, власть формально перешла к старшей дочери Патрика, которой на момент гибели отца исполнилось шесть лет, на деле же страной правил Магистерий32, возглавляемый регентом императрицы и ее дядей, ландграфом Аароном Фурко.