Ладья света - страница 8
Даша счастливо засмеялась, безоговорочно ему поверив. В присутствии Матвея она всегда то смеялась, то смущалась, но если это и была любовь, то совсем не такая, какую только и могут вообразить себе кинорежиссеры. Даша была зависимая, впечатлительная душа, прилетавшая к Матвею погреться и не подозревавшая, что он сам давно о нее греется.
«Может, такой мой удел – быть любимым всеми валькириями-одиночками?» – задумывался иногда Багров, но понимал, что, в общем, это бред. Когда-то он с удовольствием ее тренировал, учил всему, вкладывал в Дашу много беспокойства и сил – и теперь они откликнулись в ней и проросли.
Худая, смешная Даша была для Багрова парадоксом. В школе она всегда сидела на одной из задних парт и до четвертого класса стеснялась отпроситься на уроке в туалет. Когда ее вызывали, она мялась у доски, ладони у нее потели, и от страха она забывала все, что легко решала в тетради. Одноклассники травили ее по тому неосознанному животному инстинкту, который заставляет африканских антилоп-гну забивать своих слабых, раненых, даже просто ушибивших ногу или получивших царапину товарок. У Даши же со школьной точки зрения недостатков было вагон: робость, затравленность да еще и кожная болезнь. Прыщи ее были не заразны, но одноклассницы в раздевалке шваброй отбрасывали полотенца или майки, к которым она случайно прикоснулась.
И вот теперь Даша стала валькирией-одиночкой! Внешне она изменилась не так уж и сильно – разве что прыщи прошли и появились навыки обращения с копьем. В остальном же она была все так же слаба, зависима в оценках, внушаема, но одновременно – и тут мы входим в зону необъяснимого! – очень сильна.
Что-то такое таилось в ней, что сильный, уверенный Матвей временами ощущал себя внутренне много слабее Даши и в изумлении отступал. Это был тот непонятный, нелогичный, непредсказуемый случай, когда железные прутья и стальные канаты рвутся и ломаются, а тонкая травинка вытягивает на себе огромный, совершенно неподъемный груз. Какую-нибудь затопленную баржу с речного дна. Худая, неуверенная в себе, тихо говорящая, Даша была той соломинкой, на которой десять верблюдов способны переплыть море.
– Зайдешь к нам? – спросил Багров.
Даша вначале закивала, а потом сразу же замотала головой:
– Да, зайду! Нет, не могу! Нас собирает Фулона. Там не пойми что творится…
– Что творится?
– Я пока не разобралась. Нас строят всех вместе, где-нибудь за городом, и мы пытаемся сражаться отрядом. Строимся, смыкаем щиты. Линейное построение, четырехугольное, потом подковой. Вылет легких копий, средняя дистанция – средние копья, тяжелые – вблизи. Валькирии легких копий не должны мешать валькириям средних и тяжелых. Бросил, перебежал, прикрылся… и все заново! Только все равно как-то не складывается!
– Что не складывается?
– Вообще все. Мы как шахматы без половины фигур. Даже усеченного строя не получается. Сэнра, сам знаешь, изменила. Филомены нет, копья ее тоже. А ведь валькирий должно быть двенадцать! Одиночка вообще не в счет! Если они меня взяли, значит, у них совсем все плохо!
Багров кивнул. Если одиночку берут в строй – это даже не финал. Это сразу финиш.
– Эх! Легкие копья, средние копья, щиты! Каменный век! Я же рисовал им схему, как нужно сражаться. Динамично, мобильно, современно! – сказал Матвей.
Даша смущенно опустила глаза:
– Да, я видела твою схему.
– Что, понравилась? Пользуется Фулона? – восторжествовал Багров.
– Может быть. Я не знаю. Она у нее в уборной висит, – уклончиво ответила Даша.
Она ободряюще коснулась руки окаменевшего Матвея, плеснула на него тихой радостью, засмеялась, прозвенев колокольчиком, и исчезла, как мгновенно исчезает солнечный луч.
Багров некоторое время постоял, собираясь с мыслями, и пошел к Ирке. Неожиданно за его спиной послышалось негромкое урчание мотора. Матвей отодвинулся, пропуская, но обгонять его не стали, а снизили скорость и потащились следом. Считая, что и так уже достаточно уступил дорогу, Матвей упрямо продолжал идти, но ощущать у себя за лопатками нечто, сдерживающее механическую мощь, было неуютно. Он остановился и с досадой обернулся. За ним ехал скутер с Аликом за рулем. Чтобы не сбить Матвея, оруженосцу Радулги пришлось вильнуть в сторону.