Лаис Разящая - страница 14

Князь поручает всё ещё краснеющую при одном взгляде на него Руслану двоим дружинницам и оборачивается к Лаис.

– Составите мне компанию на прогулке, госпожа Аделаис?..

Девушка недоверчиво кивает. Князь отправится на место происшествия сам? Сейчас?.. Идея не кажется разумной, и, возможно, поэтому так нравится.

– Расскажите теперь вы, – приказывает Ирислав уже за пределами дворца.

Идти рядом с ним неожиданно легко и комфортно. Князь ходит быстро, быстрее большинства людей, но в самый раз для альда, когда тот гуляет.

Лаис укладывается в полминуты. Увы, но добавить к подробному рассказу Русланы ей нечего.

– Возможно ли, что убить пытались вас?

Девушка качает головой:

– Разве что если убийца совсем идиот. У нас были ну очень разные заказы. Если только подставить…

– Кто мог знать, что вы туда отправитесь?

Лаис понимает, что князь задаёт правильные и нужные вопросы, но быть в роли допрашиваемой ей категорически не нравится, возможно, поэтому рвётся с губ практически непозволительное и уж точно в непозволительном тоне:

– Ваши дружинники достаточно болтливы, так что, полагаю, кто угодно!

Добавлять, что она-то как раз никуда не собиралась, это Руслана упрашивала, Лаис не будет. Это никому не интересно и, наверное, совсем не важно.

Князь не отвечает, лишь бросает быстрый взгляд, но девушка понимает – её предупредили. Можно даже сказать, поставили на место, простив за дерзость на первый раз, ибо грешок за дружинниками и в самом деле водится. Но стоит, пожалуй, вспомнить, что князь Ирислав, какого бы мнения она ни была о его неразборчивости и некоторых других чертах характера, правитель огромного государства. И он вовсе не получил его в наследство, а создал сам из раздробленных и озлобленных осколков, что под силу вообще единицам, в то время как она сама – всего лишь один из послов, которых князь по своей воле отсылает под любым надуманным предлогом…

Извиняться вслух Лаис не стала, но к сведению приняла.

В таверне уже почти никого, давно закончил выступление Айвор-ветер, доели-допили и схлынули благодарные слушатели, и теперь разве что сам менестрель сидит за столиком в углу, безо всякого аппетита ковыряя что-то в глиняном горшочке, перебрасываясь редкими фразами с присевшим напротив хозяином.

Ирислав нарочно хлопает дверью.

– На пару слов, любезный.

Хозяин поспешно поднимается, кланяется без страха, но с почтением, и уводит высокопоставленного гостя на кухню. А Лаис остаётся. Она бы хотела с ними, ей и любопытно, и не очень-то комфортно под пристальным взглядом менестреля.

– Ты пришла за мной в тюрьму, – говорит Айвор-ветер после минуты молчания, неповторимо мелодичным голосом. Когда-то ей слышался в его голосе отголосок самой грозы. Та же свобода и сила. Теперь нет.

– Случайно проходила мимо, – нарочито небрежно пожимает плечами Лаис. – Осматривала достопримечательности.

Почему у большинства только две крайности: либо любовь, либо полное безразличие? Словно нет между красным и серым огромного количества других цветов.

– И пришла на моё выступление, – довольно щурит синие глаза мужчина.

Лаис лишь вздыхает. Борьба с чужими заблуждениями – дело крайне неблагодарное, со своими бы справиться… И чего она не пошла за Ириславом, пусть и без приглашения?

Впрочем, может, так и лучше, а то с Айвора сталось бы опять вломиться к ней в окно… или попасться усилившим бдительность дружинникам.

– Я буду ждать, – говорит ей в спину менестрель.

Лаис отмечает выразительно вздёрнутую бровь как раз вернувшегося князя, и ей почему-то хочется врезать обоим.

Ни подавальщицы, ни кухарки, ни хозяин не кажутся замешанными. Они напуганы, удивлены, растеряны, и всё это очень искренне, или же здесь подобрались сплошь первостатейные актёры, которые и самому Айвору фору дадут…

Никто ничего не делал, никто никого постороннего не видел, все работают уже не первый год, и всё было как обычно. Приготовили, поставили на стол вот здесь, при входе на кухню, через пару минут унесли. Лаис предпочла бы, чтобы кто-нибудь из стоящих сейчас перед ней людей бился в истерике и давал признательные показания под тяжёлым взглядом князя, потому что иначе ей надо подозревать если не себя, то кого-то из своих соотечественников. Альды как никто хороши в отводе глаз, ей ли не знать, и остаётся лишь уповать на то, что кто-то разжился изготовленным альдами амулетом… Конечно, есть ещё вариант ментального воздействия на кого-то из людей, но слишком мало времени было. Не успеть за полдня выбрать подходящую жертву, внушить, что надо, да ещё так, чтобы никто не заметил странности в поведении…