Лакей Богов 4 - страница 19

— Тобэ Нагусы?.. — Ёсихико нахмурился, услышав незнакомое имя.

— Вообще, их храм всегда специализировался на сборе и изучении фольклора, так что отец Тацуи многое знает о Тобэ Нагусе и древней истории. Вернее, как раз в ходе изучения легенды о Тобэ Нагусе он и начал разбираться в истории, — продолжил Ёдзи, вышагивая с фурином. — Он сам не из той семьи, а влился в неё по женитьбе, но копание в истории пришлось ему по душе. Он коллекционирует не только древние редкости, но и старые глиняные горшки. В общем, в истории он разбирается даже лучше меня, только характер у него сложный, так что постоянно конфликтует с Тацуей. Вот у него сын атеистом и вырос.

— Стоп-стоп, погодите. Кто такой Тобэ Нагуса?

Ёсихико не успевал переваривать речь Ёдзи и решил для начала разобраться с этим именем. Погребённая голова — это явно из ряда вон выходящая история.

— Что, никогда не слышал? — Ёдзи отвлёкся от попыток позвенеть фурином и повернулся к Ёсихико. — Нагуса — это древнее название территории, которую сейчас занимают города Вакаяма и Кайнан. И вот когда-то Нагусой управлял человек по имени Тобэ. Сейчас про это уже и правда мало кто помнит. В «Записках» этого вообще нет, а в «Нихон Сёки» всего одна строчка.

Ёдзи вернулся к расхаживанию по площадке и поиску ветра. Под подошвами его сандалей шуршал песок.

— Двадцать третьего июня армия императора пришла в деревню Нагуса и убила Тобэ. Если точнее, казнила за сопротивление Дзимму, который пытался захватить восток. Если верить легендам тех времён, тело Тобэ разрезали на три части, которые похоронили порознь для устрашения мятежников. Голова отдельно, тело отдельно, ноги отдельно.

— Причём голова Тобэ погребена дома у Оно?.. — пробормотал Ёсихико, переваривая слова.

Он и не думал, что Тацуя живёт в храме, о котором к тому же ходит такая слава.

— Как раз где-то здесь и была битва с армией императора, которая шла из Химуки на восток в поисках места для новой столицы, — вдруг заговорил Когане, долгое время молча слушавший их разговор в тени дерева. — Даже я не знаю наизусть всей истории Страны восходящего солнца, но о крупных битвах наслышан.

Глаза Когане сверкали в тени, настолько же тёмной, насколько ярко светило солнце.

— В конце концов император победил и доверил эту землю Амэномитинэ-но-микото, такому же небесному богу, как и он сам. Можно сказать, он передал ему эту землю, как случилось в Идзумо. Разница в том, что эта передача состоялась на пролитой крови.

Ёсихико молча сглотнул. Многие люди пролили кровь в той битве, в том числе Тобэ Нагуса. Как же сильно нужно сопротивляться, чтобы враг решил расчленить твой труп? Получается, правление Амэномитинэ-но-микото держится на многих жертвах, в том числе Тобэ Нагусы.

— Ёдзи, зачем вы рассказываете Хагиваре эти сказки? — потрясённый жестокой историей Ёсихико услышал голос вернувшегося Тацуи. — А что касается работы моего отца, то он просто прикрывается древностью нашего храма, чтобы толковать бессмысленные истории так, как ему нравится.

Как всегда, трудно было понять, говорил Тацуя с разочарованием или злостью.

— Ты как всегда. Только услышишь об отце, так упрямиться начинаешь, — бросил Ёдзи, оборачиваясь к Тацуе, затем вдруг посмотрел на Ёсихико: — Во, кстати, про кандзаси!

Ёсихико машинально выпрямился.

— Может, отец Тацуи сможет тебе что-нибудь подсказать?

— Ёдзи! — осуждающе выкрикнул Тацуя. — О чём это вы? Мой отец не сможет ему помочь!

— Но он всё равно разбирается в древности лучше музейных работников. Своди уж товарища, он из самого Киото приехал.

— Это ведь не повод… — продолжал упрямиться Тацуя, потому что Ёдзи будто бы не видел никаких преград.

Судя по словам Тацуи, между ним и отцом и правда серьёзный разлад, но в то же время Ёсихико не мог отказаться от встречи с человеком, который якобы хорошо разбирается в древностях.

— Если он может мне помочь, я бы хотел с ним поговорить… можно?

Ему было неловко перед Тацуей, но он не мог забыть о делах.

— Хагивара… — Тацуя посмотрел на него в сомнениях, будто пытаясь что-то сказать.

Неловкую тишину нарушило ворчание Ёдзи:

— Не, ничего не выходит, — он вздохнул и опустил фурин. — Плохой сегодня ветер. И вообще он, по-моему, год от года слабеет.