Лакей Богов 4 - страница 22

На часах был пятый час, летнее солнце пока даже не думало садиться, и найти тень было практически невозможно.

— Кагуцути… Это ещё кто такой?

Ёсихико был уверен, что этот храм построен в честь Тобэ Нагусы, однако на табличке значилось совсем другое имя.

— Ты бы хоть на такие вопросы сначала сам ответ искал, а уж затем бы меня спрашивал. У тебя ведь есть этот твой интернет, у него и спроси.

— Ну чего ты? Тебе так трудно сказать? — Ёсихико поморщился, опуская взгляд на божественного лиса.

Конечно, ему удалось слегка подзарядить смартфон, но он понятия не имел, что ждёт его впереди, поэтому старался не пользоваться им без повода.

— И вообще, голова Тобэ Нагусы точно погребена здесь? Уж ты как древний бог должен про это знать.

— Может, я древний, но не всемогущий и не всеведущий. Да, я слышал о битве, которая случилась на этом клочке земли, но в подробностях не копался. Думай сам, — равнодушно ответил Когане и взбежал по лестнице молельни.

— Чего ты такой вредный? — проворчал Ёсихико ему в спину.

Неужели лис до сих пор обижен на упрёки в обжорстве, которые Ёсихико высказал на станции? Но даже если так, лис всегда охотно рассказывал и объяснял разные вещи, и только сегодня вдруг стал немногословным.

— Проголодался, что ли?..

Ёсихико вздохнул и тоже пошёл по лестнице.

Сквозная дорога делила молельный павильон на две части. Слева располагался прилавок, где можно было купить обереги, справа стояли большие барабаны — видимо, этот же павильон использовали для ритуальных танцев.

— Прошу прощения!

Ёсихико заглянул за безлюдный прилавок и увидел комнату где-то на восемь квадратных метров. Вся она была завалена книгами и документами, которые с трудом влезали в шкафы и, казалось, готовы были вот-вот вывалиться наружу. На полу и столике тоже валялись книги, бумаги и файлы — было бы их чуть больше, и они полностью бы скрыли татами на полу. В комнате стояла небольшая ширма-перегородка, но многочисленные пятна говорили о её почтенном возрасте. На неё были наклеены давно пожелтевшие листки японской бумаги со стихами.

— По сравнению с этим, даже у тебя в комнате порядок, — заявил Когане, поставив передние лапы на прилавок и тоже заглянув внутрь.

— Зачем ты сравниваешь эту комнату с моей?

— Что-то не так?

— В моей комнате вообще бардака нет!

Ёсихико мог бы добавить, что у него в принципе нет такой горы книг, но решил, что это лишнее.

— Что-то тут сплошь какие-то непонятные книги…

Бегло пробежав взглядом по корешкам, Ёсихико заметил, что у большинства книг в названии есть «Нагуса» или «Древняя Кинокуни». Заголовки многих книг были затёртыми, а некоторые издания больше напоминали авторефераты. Похоже, Ёдзи не наврал про исследования.

— Потомки Тобэ Нагусы... — повторил Ёсихико слова Ёдзи.

Пока что никто не знал, так ли это на самом деле. Наверняка это и был один из главных вопросов, которые интересовали отца Тацуи.

— Ты интересуешься Тобэ Нагусой? — вдруг раздался голос за спиной.

Ёсихико опомнился и развернулся. Перед ним стоял немолодой мужчина в белом халате и фиолетовых хакама и смотрел на него с подозрением. Видимо, это и был отец Тацуи, он же настоятель храма. Морщины вокруг губ и на лбу придавали его лицу суровости, а горящие глаза словно пронзали взглядом насквозь.

— А, нет, я просто удивился, что у вас так много материалов… — оправдался Ёсихико, подумав, что его упрекают за заглядывание в комнату.

Нельзя допустить, чтобы на него разозлились, иначе никакого разговора о кандзаси не будет.

— Тобэ Нагуса — наш далёкий предок и наша история, которую в этих краях берегли с древних времён, — гордо добавил настоятель и оценивающе посмотрел на Ёсихико. — Прямо сейчас я пытаюсь восстановить материалы, потерянные на заре эпохи Мэйдзи. Неужели ты в таком возрасте уже интересуешься подобными вещами?

— А, нет, я не столько интересуюсь, сколько… — пространно ответил Ёсихико, пытаясь угадать момент для смена темы. — Скажите, это правда, что здесь погребена голова Тобэ Нагусы? Я просто посмотрел, и вроде бы этот храм в честь другого бога.

Выражение лица настоятеля немного смягчилось — похоже, он обрадовался уже тому, что гость хотя бы слышал об их предке.