Лакей Богов 4 - страница 49

— Не подтвердить, да?.. — Ёсихико растерялся, не ожидав такого однозначного ответа.

— Этому есть веские причины, — продолжил отец Тацуи, глядя на него. — Если между Тобэ Нагусой и Амэномитинэ-но-микото были близкие отношения, в общепринятой истории их бы точно не демонстрировали. Никто бы не стал «позорить» Дзимму доказательствами того, что бог, которого он оставил управлять Кинокуни, имел отношения с казнённой Тобэ Нагусой.

— Другими словами, документы просто не могли уцелеть… — проговорил Ёсихико и содрогнулся, осознав всю бездонность проблемы. — И это как-то связано с вопросом о том, была ли Тобэ Нагуса убита в бою или же признала поражение?..

Отец Тацуи кивнул, неотрывно глядя на Ёсихико.

— Теорию капитуляции Тобэ Нагусы помимо меня поддерживали тесть и его отец. Кроме того, они утверждали, что этому есть документальные свидетельства, — он опустил глаза на край стола, вспоминая старые разговоры. — Но никто этих документов так и не нашёл. Они пропали ещё на заре Мэйдзи, ни тесть, ни его отец так и не отыскали их. Возможно, эти документы помогли бы что-то узнать об Амэномитинэ-но-микото, но… — отец Тацуи глубоко вздохнул. — Я вовсе не пытаюсь спорить с официальной историей. Это могучая гидра, и я не хочу бороться с её бесконечными головами, настаивая на своей правоте. Я просто пытаюсь спасти от забвения легенду о том, что Тобэ Нагуса была ласковой матерью всем нам…

Слова кольнули Ёсихико, и он понял — прямо сейчас отец Тацуи говорил от чистого сердца.

Вот чего на самом деле желает человек, пытающийся сохранить полузабытые предания.

— Спасти от забвения… — пробормотал Амэномитинэ-но-микото таким тоном, словно речь шла о спасении его самого.

Ведь его тоже забывали, причём не только люди, но и он сам.

— Что-то мы с вами засиделись. Давайте я довезу вас до станции, местные автобусы в такой час уже не ходят, — сказал отец Тацуи, глядя на настенные часы, и поднялся с пола.

Ёсихико тоже встал и испустил протяжный вздох. За сегодня они почти никуда не продвинулись, но с другой стороны — разве можно так просто разобраться в делах, которые произошли больше двух тысяч лет назад?

— Ты ведь Китадзима, да? — спросил отец Тацуи, когда бог обувался возле двери. — Прошу, очень прошу, береги эту кандзаси. Если можно, отдай на изучение в какое-нибудь надёжное учреждение, но это не тот вопрос, в котором я могу настаивать.

Услышав эту сердечную просьбу, Амэномитинэ-но-микото бережно прижал фуросики-цудзуми к груди.

— Я пока попробую поизучать её сам. И если окажется, что это выцветшая корона Нагусы…

Ёсихико как раз открыл дверь, впуская в дом влажный ночной воздух.

Гудение насекомых, кваканье лягушек.

Запах земли и травы.

Амэномитинэ-но-микото улыбнулся слишком мягко для своей внешности.

— ...то я обязательно отдам её вам.

Отец Тацуи вытаращил глаза. В них тут же появились слёзы, и он быстро заморгал.

— Спасибо…

Когане выскочил наружу, проскользнув мимо ног Ёсихико. Лакей посмотрел вслед удаляющемуся хвосту, затем на тёмное небо. Звёзды Млечного Пути струились по нему белой дымкой.

— Какое запутанное дело… — тихо высказала Хонока впечатления от рассказа.

На следующий день Ёсихико связался с Хонокой, вкратце доложил ей о ходе расследования, а потом встретился после подработки. Хонока слушала рассказ молча и после него ещё какое-то время раздумывала.

— В итоге я вчера вернулся почти под полночь… — пожаловался Ёсихико. — А потом с утра работал. Сам виноват, конечно, что так долго ждал настоятеля, но от этого не легче…

Ёсихико откинулся на спинку дивана и отпил холодный кофе.

Стоял ранний вечер, в забегаловке было почти не протолкнуться от школьников, пришедших за прохладой. Вернее, ещё больше было студентов, поскольку рядом находился университет. Надвигались промежуточные экзамены, поэтому некоторые даже сидели с разложенными конспектами.

— Ещё бы, ты пытаешься разобраться в делах двухтысячелетней давности, — отстранённо заявил Когане, ловко лакая ванильный милкшейк. — Для нас это почти что вчерашний день, а для людей глубокая древность.

— А вот уважаемый Хоидзин почему-то ведёт себя грубо, хоть и мог бы помочь, — Ёсихико бросил на лиса прохладный взгляд.