Ларс - страница 4

Андрей, без предисловий, нажал кнопку включения. Верхушка воланчика покрылась мелкими бисеринками молний и стала понемногу увеличиваться, напоминая шаровую молнию. А спустя пару секунд волан потух, зато загорелся сеткообразный эллипсоид, потрескивая разноцветной молнией.

– Проблема только в том, что не ясна причина смены цвета энергии. Но по всем параметрам – это та же энергия, той же мощности и того же объема, которую выработал макет башни, – обронил Андрей.

Меня настольно потрясло увиденное, что стук оброненной челюсти об пол мог бы разбудить медведя из зимней спячки. Можно было бы грешить на магию и фантастику, но нет же – я видел своими глазами, читал техническую документацию и, за исключением сложных физических формул, прекрасно понял принцип работы.

– Как инженер могу заявить, что по документам и техническим решениям, у меня нет оснований вносить коррективы. Необходимо осмотреть физическое воплощение проекта.

Прораб Дмитрий, радостно потирая руки, многозначительно посмотрел на Андрея.

– Не будем медлить, идем смотреть, – откликнулся тот.

Под разглагольствования физика Кирилла о несметных богатствах, которые свалятся хозяину проекта, мы вышли из особняка и направились к башне. «Воланчик» произвел приятное впечатление, чувствовалась основательность и крепость здания. Сеткообразный металлический эллипсоид, в который должна переместиться энергия можно было уже сейчас выставлять в музее искусств, как современную арт-инсталляцию. Я долго искал расхождения с прихваченными с собой чертежами, но спустя час – сдался. Это тот самый случай, когда придраться не к чему, каждый кирпичик и каждая полоска металла была на своем месте. Напрашивалась мысль пригласить специалистов, чтобы получить информацию о качестве грунта и недрам, но вспомнил, что положительное заключение видел в технической документации. В итоге, развел руками и сообщил Андрею, что зря меня пригласили, технически – все в порядке.

После недолгого совещания, Андрей с Кириллом решили провести экспериментальный запуск, не смотря на вечереющее небо. Мне и Дмитрию предложили остаться и понаблюдать, на что мы ответили согласием. Любопытство меня разбирало на части, но в то же время было ощущение авантюрности происходящего. Мы живем в эпоху информационной пресыщенности, когда не вызывает удивление беспроводная зарядка телефона, роботизированные электрокары, напечатанные на принте органы и многое другое. Но в то же время, технологии и эволюция так быстро развиваются, что в какой-то момент ловишь себя на мысли о нереальности сегодняшнего дня. И сейчас, наблюдая, как Андрей с физиком спустились в подвальное помещение башни, создается впечатление причастности к чему-то великому, грандиозности события для человечества в целом.

Я и прораб Дмитрий предусмотрительно отошли на безопасное расстояние, ближе к особняку. Уже позже я думал, что необходимо было вызвать спасателей и скорую помощь на всякий случай. Думаю, возможности Андрея позволили бы оплатить подобные услуги. Но сейчас азарт и любопытство сыграли свою решающую роль.

Сначала шар башни покрылся россыпью цепных молний, потом разряды стали мощнее и сплотились в сгусток энергии. Невероятное по красоте зрелище. В воздухе витает озоновый запах. Даже боюсь предположить, сколько мегаватт сейчас накопилось в шаре. По документам должно хватить на обеспечение электричеством среднего, по размерам, города. Момент, когда энергия переместилась в сетчатый эллипсоид, я пропустил. Просто моргнул из-за вспышки. Энергия из башни исчезла. Она должна была переместиться в эллипсоид, расположенный в трехстах метрах от башни. Визуально нет никаких предпосылок о наличии там энергии. Зато вечернее небо окрасилось всеми цветами радуги. Так выглядит северное сияние, которое я наблюдал только на фотографиях.

Разочарование от провала эксперимента было написано на лицах Андрея и Кирилла, вышедших из башни. Мы с Дмитрием подошли к ним и вместе уставились на пустой эллипсоид. Над нами повисла тягостная тишина.

– «Воланчик» энергию передал. Эллипс должен был ее принять, – Кирилл покрутил прибором измерения энергии, люксметр не работал.