Лечение алкоголизма - страница 19

И наоборот, Выпивоха будет играть роль Спасителя по отношению к другим членам группы или другим алкоголикам в АА либо будет проявлять большую заботу о терапевте, беспокоясь о его здоровье, интересуясь его семьей и оберегая его от своего собственного гнева, который будет держать под спудом. Все это будет маскировать то факт, что причина, по которой Выпивоха пьет, имеет много общего с невозможностью получить награды. Игра, если она умело разыграна, приносит алкоголику множество наград тем единственным путем, который ему известен — посредством пьянства. И, разумеется, каждый раз, играя в игру, он может сказать себе: «Так я и думал. Никто меня не любит». Как мы увидим позже, эта мысль является экзистенциальным вознаграждением в игре, подкрепляющей депрессивный, лишенный любви сценарий!

Игру «Забулдыга» отличают две основные особенности. Во-первых, в эту игру играют постоянно. Человек, играющий в игру «Забулдыга», готов включить в нее разрушение своего организма; это становится частью сценария ауто-деструкции. Во-вторых, «Забулдыга» — институциональная игра, включающая социальные институты соседства, муниципальных и государственных структур. Забулдыга вступает в отношения с полицией, судебной и тюремной системами, органами здравоохранения и испытывает на себе гнетущее давление заброшенных городских кварталов. Будучи обитателем городских трущоб, он становится жертвой их владельцев, торговцев, уличных преступников и планов городской перепланировки.

В игре «Забулдыга» алкоголик получает награды, навлекая на себя опасные болезни. Он готов пожертвовать целостностью своего тела в такой степени, что ставит под вопрос свою жизнь, а это вынуждает окружающих принять меры в качестве либо Преследователей, либо Спасителей. В этих обстоятельствах те, кто приходит на помощь в роли Спасителей, в целом облегчают путь Забулдыги к бесплатной столовой или в тюрьму, где он будет накормлен и получит кров над головой, или в клинику, где ему дадут транквилизаторы и предоставят уход. Забулдыга в активной фазе игры физически разбит, тем самым вынуждая администрацию благотворительных организаций предложить ему какую-то помощь. При каждом возобновлении игры алкоголик получает подтверждение своего статуса Жертвы. Вполне очевидно, что если игрок Забулдыга не будет пребывать на пороге смерти, то подвергнется дурному обращению или его обойдут вниманием; он может получить какую-либо официальную или благотворительную помощь только при самых крайних обстоятельствах.

Это определенным образом подразумевает, что люди, обладающие силой и властью и предположительно отвечающие за его благополучие, на самом деле поступают дурно. Когда Забулдыга действительно настолько болен и разбит, что привлекает к себе внимание властей, они становятся Посредниками, профессиональными поставщиками необходимых услуг, а не источником какой-либо реальной помощи. Даже полицейский, который арестовывает его, является фактически Посредником. Громогласные протесты Забулдыги при аресте не должны ввести наблюдателя в заблуждение и помешать ему увидеть, что в данный момент Забулдыга получает свое вознаграждение и в сущности доволен. Производящий арест полицейский — всего лишь официальное звено, связующее алкоголика с больницей или тюремной столовой. Забулдыги часто любят развлекать себя игрой под названием «Не ужасно ли это?», и работникам психиатрических служб настоятельно рекомендуется воздержаться от нее. Это не предполагает, что они должны делать вид, будто быть Забулдыгой не ужасно или что с Забулдыгой хорошо обращаются; они лишь должны понять, что тратить массу времени на эту игру непродуктивно и расточительно.

Двуличие Забулдыги отчетливо просматривается в следующей утренней сцене в зале городского суда.

Устало рассматривая десяток изгоев общества, ожидающих приговора, судья вступает в следующий диалог с Алексом:

— Алекс, ты опять напился и учинил беспорядок...

— Нет, ваша честь. Я не был пьян, я просто...

— Ладно, ладно, Алекс, я все знаю. Три дня в окружной тюрьме.

Алекс вонзает кулак в свою ладонь («Дерьмо»), поворачивается и, подмигивая и улыбаясь ожидающим своей участи подсудимым, в очередной раз отправляется в тюрьму.