Леди Лёд - страница 4

1.2

Я так боялась проспать, что сама встала, когда рассветные лучи еще не коснулись темного небосвода. Приняв душ и переодевшись в форму: прямые черные брюки, которые мне пришлось подвязать, чтоб не спадали, такого же цвета рубашку и мантию – все это обнаружилось в шкафу, вышла из комнаты. В коридоре было пусто, из-за каких-то дверей раздавался тихий храп, а кое-где слышалась возня сборов.

 Помнится, вчера кто-то из поступающих обмолвился, что в центральном здании академии есть столовая. На поиски нее я и отправилась, гонимая урчанием желудка. Вчера забыла о еде – сказывалась жизнь впроголодь и нервы. Искать пришлось недолго. Не одна я встала рано, студенты со всех корпусов, зевая, стягивались к одному месту. За ними и направилась.

 Прохладный утренний ветерок взъерошил непослушные волосы, прогоняя все остатки сна. Наблюдая за серой невзрачной природой, не желающей просыпаться так рано, медленно, но верно добралась до центрального здания.

Центральный корпус академии был самым величественным из всех строений на острове. Тонкий шпиль главной башни рассекал облака, не желая смотреть на то, что творилось на земле. Он, один в самом центре, возвышался над всем миром, с презрением глядя на соседние корпуса, которых было три. Они тянулись к нему со всех сторон своими тонкими руками-коридорами. Серый камень в предрассветный час выглядел еще более темным и неотесанным, чем вчера, добавляя мрачности главному корпусу академии Баквей. Высокие узкие окна словно смотрели с прищуром на стягивающихся со всех сторон студентов.

Пройдя по холлу, отметила, что именно здесь вчера объявляли поступивших. Интересно, как общежитие связано с центральным корпусом? Помнится, вчера после речи ректора мы не выходили на улицу. Надо будет выяснить как.

Огромная столовая встретила меня странным ароматом, он пропитал весь воздух в помещении, вот только выделить его из массы остальных запахов мне не удалось. Как я ни старалась. Отмахнувшись от него, направилась к раздаточному столу.

Никакого выбора блюд, – и на что я рассчитывала? – мной обнаружено не было. Тучный повар с глубокой складкой на переносице выдал мне металлическую плошку с серой массой и такой же серый чай. Не взглянув на меня.

Усевшись около выхода, посмотрела на содержимое своей тарелки. И что это? Завтрак? Всякое мне приходилось видеть за свои восемнадцать лет, но подобную кашу – нет. Последние полгода мне вообще не всегда доводилось питаться. Даже мой рацион из корешков, ягод и мелкой дичи, которые мне удавалось раздобыть, выглядел лучше, чем содержимое миски. Сглотнула. Желудок свело от голода, но чувство отвращения меня не покидало.

Принюхалась. Чуткое обоняние твердило: это есть нельзя. Осмотревшись в изумлении, отметила, что все мои одногруппники, обнаружившиеся за соседним столом, совершенно спокойно едят это месиво.

Странно все это.

«Ну уж нет! – отодвигая подальше тарелку, решила для себя. – Извините, но есть эту отраву я не собираюсь! Лучше уж голодать». Встала из-за стола и с нетронутым завтраком прошагала в сторону мусорки. На меня, как на глупую, смотрели все первокурсники. Я, привыкшая доверять своему чутью, не стала обращать внимания на эти взгляды и вышла из столовой.

Из расписания, висящего на первом этаже совсем рядом со столовой, я узнала, в какой именно аудитории будет проходить вводная лекция у боевого факультета. Там же я нашла подробный план всех корпусов, и, хотя полностью его запомнить мне не удалось, путь к кабинету я нашла без приключений. И пришла к двери первая.

 До начала занятий оставалось от силы десять минут, так что постепенно коридор начал наполняться студентами с других направлений. А было их всего три, и все имели так или иначе боевое направление: целительский – самый многочисленный, туда брали многих, но и отсеивали потом большинство; аналитический – здесь готовили теоретиков, которые лишь анализировали стратегии боя и продумывали новые (в общем, эдакие кабинетные крысы); боевой – мой факультет, где готовили идеальных воинов.

Академия Баквей славилась на все четыре мира. Здесь не действовал ни один закон ни одного государства. Только устав академии. Сюда стремилось поступить большинство отпрысков влиятельных семей всех миров, но брали далеко не всех. Здесь не поможет ни титул, ни связи, каждый может рассчитывать только на самого себя. Здесь все равны.