Ледяная душа - страница 11

стр.

– Какое ещё обещание? Почему со мной это происходит? Я устал.

Хьюго неуклюже поднялся, зажимая рану ладонью. Он постарался сделать шаг, но равновесие вновь покинуло его. Хьюго завалился пластом на спину. Сознание утекало вместе с кровью. Он отчаянно старался держать его, но в глазах поселилась темнота. Он продолжал слышать, как кричит девочка и ему даже показалось, что её перебивает другой, такой знакомый ему голос.

Сил не осталось. Хьюго провалился в сон.

4. Волчья ягода

Николас опоздал всего на пару минут и не застал Хьюго в сознании. Он отчаянно звал его, тряс за плечи и даже ударил по щекам, но всё безуспешно. Только заметив укус на предплечье и окровавленное тело рядом Николас немного понял, что происходит. Какое-то существо ранило Хьюго. И самое ужасное то, что луна уже окрасилась в алый. Началось заражение, а значит времени меньше с каждым мгновением.

Николас шепнул заклинание, разрезал светящимися пальцами воздух и просунул руку в образовавшуюся щель. Оттуда он извлёк прозрачную колбу с фиолетовой жидкостью на донышке.

– Почему так мало осталось? Почему сейчас? – нервно буркнул Николас.

Он аккуратно влил остатки в рот Хьюго. Фиалковый уксус использовали, чтобы немного замедлить заражение и обрабатывать раны. На такие случаи Николас всегда держал при себе баночку-другую, но не заметил, как они все закончились.

Тихие всхлипы отвлекли его. Незнакомая девочка лет тринадцати сидела возле мёртвого мужчины и глотала слёзы.

– Эй, ты не ранена? – позвал Николас. – Слышишь меня?

В ответ он встретился лишь с её пронзительным взглядом. Она смотрела на него так, словно между ними висело невидимое стекло, не пропускающие голос Николаса.

– Ты меня понимаешь? – попытался он ещё раз. – Пойдём со мной, здесь опасно.

Николас думал только о том, как бы спасти жизнь Хьюго, времени уговаривать девочку у него не было. Но та всё же встала, наверное, он напугал её словами про опасность.

Николас с трудом облокотил на себя Хьюго и подхватил под колени. Взвалив почти неподъёмную тушу на спину, он простонал. Еле сделал шаг и уронил того.

– Тяжелый, зараза, – выругался Николас.

Он вновь прошептал заклинание: на траве появились носилки, полностью сделанные из света. Николасу осталось лишь перевернуть Хьюго на них, а затем те сами по себе оторвались от земли и полетели в сторону особняка.

Николас перешёл на бег, чтобы догнать их. Собака прихрамывала, поэтому он взял её на руки, сравнивая, насколько же она легче Хьюго. Девочка не отставала от них: позади то и дело хрустели сухие ветки.

На пороге особняка ждала миссис Джонсон, наверное, вышла, когда почувствовала запах гари. Дым от лесного пожара успел разнестись с ветром по округе.

– Что случилось?! – взволнованно спросила няня. – О боги, Хьюго!

– Миссис Джонсон, отойдите!

Носилки пронеслись в двери мимо неё и скрылись в доме. Следом внутрь залетел Николас с собакой на руках. Он направил Хьюго в зал, ведь не раз бывал у него в гостях и помнил расположение комнат. Носилки опустились перед камином и рядом тут же свалился Николас.

– Что же это делается… – няня не сдержала слёз.

– Пожалуйста, постарайтесь не схлопотать сердечный приступ, вас нет времени откачивать. Мне срочно нужен фиалковый уксус. Есть?

– Да, сейчас принесу. – Она вышла из зала.

Николас вновь разрезал воздух пальцами. На этот раз из пространства он вытащил кейс со всевозможными инструментами от скальпеля до ножниц. Последние ему-то и были нужны. Он разрезал ими рукав пиджака и рубашки Хьюго, обнажая рану, которая всё ещё кровила.

Сзади подбежала няня, протягивая бутылочку с фиалковым уксусом. Николас вылил половину на укус, а другую снова залил в рот Хьюго. Будь он в сознании, наверное, ни за что бы не выпил по доброй воле. Николас знал, что уксус сильно горчит, а попав на открытую рану начинает невыносимо печь.

– Как вы думаете, чьи это клыки? – спросил Николас, рассматривая отпечаток пасти на коже. – Похоже на пустынного орла, но они здесь не обитают.

– Это волчьи клыки, – всхлипнула няня. – Ферокс. Но как такое возможно?

– Это совершенно невозможно! Они вымерли. Их нет. Я отказываюсь верить.