Ледяная принцесса - страница 21

– Черт.

Мелльберг заерзал. Чашка в очередной раз перевернулась, и остатки кофе вытекли на стол. И снова в ход была пущена рубашка, на которой образовалась новая серия пятен.

– Откуда вы знаете? – Мелльберг сразу взял деловой тон. – Я имею в виду, на каком основании вы подозреваете убийство?

– Могу выслать результаты вскрытия по факсу, но, боюсь, это мало что вам даст. Лучше на пальцах разъясню основные моменты… Секунду, только надену очки.

Педерсен замычал, листая страницы. Очевидно, выискивал в отчете нужные места. Мелльберг ждал.

– Вот! Женщина, тридцати пяти лет, в хорошем физическом состоянии… ну, дальше вы уже знаете… Умерла с неделю тому назад. Тело сохранилось благодаря низкой температуре помещения… ниже пояса была вморожена в лед. Глубокие порезы на запястьях сделаны бритвой, обнаруженной на месте происшествия… Это то, что сразу навело меня на подозрения. Порезы одинаково глубокие и ровные, что бывает редко… я бы даже сказал, совершенно исключено в случае самоубийства. Вы же понимаете, все мы либо левши, либо правши, поэтому порез на левой руке правши будет ровнее и глубже, так как сделан правой рукой, а на левой – меньше и кривее. Когда я осмотрел ее руки, подозрения только подтвердились. Лезвие было очень острым, в таких случаях на кончиках пальцев обнаруживаются микроскопические порезы… Ничего подобного у Александры Вийкнер нет. Одно это указывает на то, что порезы сделал кто-то другой. Кто-то стремился представить все это как самоубийство; очень на то похоже, по крайней мере. – Педерсен сделала паузу. – Отсюда вопрос – почему она не сопротивлялась? Ответ на него дала токсикологическая экспертиза. В крови жертвы обнаружены значительные дозы снотворных препаратов.

– И что это значит? Могла она сама наглотаться таблеток?

– Разумеется, такое вполне могло быть. Слава науке, снабдившей нас незаменимыми методами и инструментами. Это благодаря им мы смогли сегодня достаточно точно рассчитать время разложения лекарственных препаратов и даже ядов. Мы повторяли тест и каждый раз приходили к одному и тому же результату. Александра Вийкнер не могла вскрыть себе вены, потому что к тому времени, когда ее сердце остановилось по причине потери крови, она давно находилась в бессознательном состоянии. К сожалению, не могу сказать, когда именно это произошло… так далеко возможности нашей науки пока не простираются. В любом случае надеюсь, что вы возьметесь за это. Убийство – вы ведь не избалованы такими делами там, в Танумсхеде?

Последний вопрос прозвучал с насмешкой, которую Мелльберг принял на свой счет.

– Вот здесь вы правы, – подтвердил он. – У полицейских из Танумсхеде небольшой опыт по этой части. Но, к счастью, теперь я здесь, а значит, вы смело можете доверить убийство нашему участку. Для провинциальных коллег это станет прекрасной возможностью посмотреть, как выглядит настоящая работа. Мы докопаемся до истины, будьте уверены. Даю слово.

Целью этой напыщенной речи было показать доктору Педерсену, что он имеет дело не с каким-нибудь желторотым птенцом. Медики всегда много о себе воображают. Так или иначе, работа Педерсена закончена, и теперь за дело возьмутся настоящие профи.

– Да, еще… – Энтузиазм комиссара настолько сбил с толку Торда Педерсена, так что тот забыл сообщить пару важных деталей. – Александра Вийкнер была на третьем месяце и рожала до того. Не знаю, что это вам даст, но информации чем больше, тем лучше.

Мелльберг промычал что-то неопределенное, и, вежливо распрощавшись, оба положили трубки. Мелльберг – в предвкушении интересного дела. Педерсен – весь в сомнениях относительно компетентности, с которой оно будет расследоваться.

Предварительный осмотр ванной комнаты криминалисты провели сразу после обнаружения тела Александры Вийкнер, но в доме оставались и другие помещения, которые теперь нужно было пройти миллиметр за миллиметром.

Он взял прядь волос, отогрел в ладонях. Ледяные кристаллы расплавились, и он осторожно слизал капли. Потом прижался щекой к краю ванны, почувствовал холод.

Как она была прекрасна, восстающая из ледяной глыбы…