Ледяное небо - страница 45

— Ладно, бывайте, — буркнул я, когда система в очередной раз возвестила, что мы потерпели авиакатастрофу.

Когда паршиво на душе, я обычно иду в бар и напиваюсь. Что я и решил сделать незамедлительно. Только вернулся в свою ячейку, переоделся и прихватил малыша Люка — компания с ним всегда улучшала мне настроение.

Спустился в скрипучей клети на минус седьмой уровень и углубился в хитросплетенье промозглых бетонных коридоров. Шёл и злился. В первую очередь на себя, на свой идиотский характер, в котором главной чертой, можно сказать и положительной и отрицательной было невероятное упрямство. Если что-то решил, буду биться головой об стену, но доведу дело до конца. И теперь я все силы бросил на освоение пилотирования «С-130». Шагая по подземному лабиринту, не замечал ничего вокруг, а перед глазами стояла панель управления «Геркулесом», мысленно крутил штурвал, шуровал педалями, ручками газа.

И очнулся лишь тогда, когда заметил, что ноги шлёпают по воде. А вокруг туннель с низким сводчатым потолком, серый бетон стен покрыт диковинными известковыми наростами — розоватыми, голубоватыми, золотистыми и они как будто тускло светятся. Или мне так казалось? Глянул карту — дьявол! ну, конечно, я не заметил, как пропустил поворот и попал совершенно на другую часть уровня. Возвращаться — полдня потеряю, а в горле пересохло, губы стянуло, будто тащился по знойной пустыне. Но к счастью на карте призывно мигал значок какой-то забегаловки, и я направил свои стопы туда.

Толкнул дверь и сразу понял, что зашёл удачно.

Уютное помещение, словно залитое закатным солнцем. В приятной золотистой дымке утопали стоящие на паркете круглые столики из светлого дерева, под орех. Нависший над залом балкон, на который вела лестница, поддерживали квадратные колоны, отделанные мраморными плитами. Посетителей немного и все выглядят вполне благопристойно — по большей части мужчины разных возрастов, но где-то мелькнула и пара женских лиц.

И что порадовало больше всего — на эстраде в центре зала наяривал настоящий джаз-бэнд: пианист, трубач, саксофонист, ударник. Все в старомодных фраках с атласными отворотами. Солировала темнокожая стройная девушка в облегающем, словно змеиная кожа серебристом платье.

Я обвёл взглядом зал, пытаясь найти свободный столик поближе к эстраде, но обнаружил такой лишь под лестницей. Делать нечего и это подойдёт — я пришёл сюда лишь напиться. Относительно быстро меня посетил официант:

— Что будете заказывать, сэр? — любезно, без подобострастия поклонился.

— Я у вас впервые, давайте что-нибудь фирменное. С мясом.

Он быстро что-то чиркнул в блокнотике в кожаном переплёте.

— Что будете пить?

— Самое крепкое и побольше, — я ухмыльнулся.

Что ещё здесь можно пить, кроме самогона?

— А для вашего питомца? — едва заметный кивок в сторону Люка, который сидел у меня на плече.

— Ничего, он из моей тарелки ест.

Когда официант исчез, я расстегнул куртку и расслабился, вслушиваясь в блюзовые аккорды, бьющие фонтаном с эстрады. Певица сильно напоминала знаменитую джазовую вокалистку Билли Холидей — разработчики игры постарались. Но главное, голос, о какой голос! Он пробирал до самых фибр — не сильный, не идеально поставленный и не обладающий большим диапазоном. Но как виртуозно она владела им! Безупречно точно свинговала, плела ажурное кружево из ярких сочных звуков, каждый раз разное, но удивительно цельное.

Хрупкая темноволосая девушка в коротком синем платье и кружевном передничке, мило улыбаясь, принесла блюдо с подрумяненными куриными окорочками в окружении зелёного горошка и фарфоровую соусницу.

Я нарезал курятину, полил соусом, и когда положил кусочек в рот, зажмурился от удовольствия — вкус потрясающий, просто таяло во рту. Женился бы на той, которая умела бы так готовить.

Люк соскочил у меня с плеча, прыгнув на стол, стащил из тарелки кусочек. Я с улыбкой понаблюдал, как он быстро и жадно расправился с ним. Но когда он потянулся за следующим, я перекрыл ему доступ. Он тут же попытался просунуть темно-розовый носик под мою руку. Мы начали шутливо бороться. Он отпрыгивал назад и вновь нападал на меня, вцеплялся острыми зубами — не больно, а лишь так, для вида.