Ледяное пламя - страница 31

– Не надо, – Алита развернулась к матери и сжала её теплые ладони. – Не надо сожалеть или винить себя. Ты же моя мама, пусть и не по крови. Ты много сделала для меня. Я всегда буду благодарна тебе.

– Ох, родная, – слегка наклонившись, Марта притянула к себе драконицу и поцеловала в макушку. – Я очень люблю тебя. Будь аккуратна и послушай мой совет: твоё доверие сначала нужно заслужить.

– Хорошо, – ответила Алита, стараясь запомнить наставления матушки. – Я тоже люблю тебя.

Горечь скорой разлуки накатила с новой силой, но на этот раз обеим удалось сдержать слёзы. Впереди был долгий день, и не стоило тратить силы на бесполезные переживания. Просто они расстаются первый раз в жизни и обязательно свидятся вновь, не так ли?

– Пойдём позавтракаем, – Марта разжала объятия и двинулась в сторону выхода из спальни. – Только… – строгим голосом произнесла женщина всего одно слово и умолкла.

Алита настороженно поднялась, не зная, чего ожидать, как вдруг матушка захихикала. Её тихий смех звучал надрывисто, а плечи дрожали так, словно она плачет. Драконица растерянно смотрела на Марту, не понимая причину охватившего её веселья.

– Мы с тобой куда-то вечно спешим. Надо было переодеться после завтрака, вдруг ты платье запачкаешь, а тебе в нём ещё предстоит явиться в Королевский дворец.

– Ты слишком много волнуешься. Я всегда могу почистить его при помощи магии, – с улыбкой ответила принцесса. Она ещё никогда не видела матушку такой подавленной.

Позавтракать второй раз за утро Кристофер был даже не против. После лечения он имел прекрасное самочувствие, и хороший аппетит служил тому доказательством.

Как и вчера вечером, приём пищи проходил в малом обеденном зале. За столом все расселись в том же порядке, всё так же прислуживала Анна. Только изменилась атмосфера и настроение участников трапезы.

Герберт больше не фамильярничал с принцессой, не пытался вывести её на разговор и не смотрел на неё дольше положенного. Он вёл себя учтиво. Кристоферу стоило отдать должное закадычному другу: тот был большим охотником до женского внимания, но дружба есть дружба. Гвардеец по-прежнему рассказывал полуправдивые истории, и если бы собеседники имели большую заинтересованность или внимательность, то с лёгкостью выявили бы, что одна байка противоречит другой. Но поскольку за столом царило уныние, никому не было до этого дела. В целом вся беседа держалась на умении Герберта заполнить тишину своей болтовнёй.

Сидевшая напротив Кристофера принцесса выглядела уставшей. Плохой сон, ночные похождения, постоянное волнение, скорое расставание с близкими людьми, предстоящее знакомство с королём – всё вместе или любой отдельно взятый вариант мог послужить причиной столь утомлённого вида.

Драконица вела себя менее скованно по сравнению со вчерашним ужином. Она ела не спеша, чуть ли не измельчая на крошки поданный кусок ягодного пирога. Периодически девушка подносила к губам фарфоровую чашку и делала небольшой глоток. Свежезаваренный чай с цитрусовыми нотками источал приятный аромат, но для Кристофера он не шёл ни в какое сравнение с тем напитком, что ранним утром приготовила принцесса. Впрочем, яичница с зеленью и жареный бекон тоже были великолепны. Наблюдая за Алитой, дракон поймал себя на странной мысли: вчера он следил за ней, а сегодня любовался.

Миссис Миддл выглядела очень расстроенной. Несколько раз Кристофер уловил безмерную грусть в глазах приёмной матери, которая старалась лишний раз проявить заботу: то подлить чаю, то предложить что-нибудь из еды. Это нельзя было принять за формальное проявление вежливости. Её хриплый голос и печальный взгляд говорили о сильных душевных переживаниях и нежелании расставаться с подопечной.

В отличие от супруги, мистер Миддл поддерживал беседу. Вместе с Гербертом мужчина обсуждал предстоящий осмотр Громового за̀мка. Хотя от Кристофера не укрылось угрюмое выражение его лица и пара тоскливых взглядов в сторону принцессы.

Единственным, кто не менялся, был Хок. Гвардеец спокойно сидел за столом, попивал чай и слушал собеседников. Снаружи всё ещё доносились раскаты грома и завывание ветра, а потому подчинённый не спешил исполнять королевский приказ. Полёт в столь ненастную погоду мог дорого обойтись дракону.