Ледяной Демон. Ученик Академии - страница 33

Голова раскалывалась, словно побывала в роли барабана у дирижера на груди, тело было налито свинцом, не мог и пальцем двинуть, и веки были предательски тяжелы, чтобы их поднять. Оставалось лишь слушать напряжённые голоса, и терпеть яркий белый свет, направленный мне на лицо. Что-то противно запищало и говорящие всполошились, а после, я вернулся в объятия темноты, правда, не надолго, ибо боль, которая пронзила всю мою нервную систему, заставила попытаться рывком принять положение сидя. Из глубин души вырвался яростный вой, я не понимал, что происходит, а люди оперативно среагировали, прижав меня к лежанке обратно.

«Кулао, всё хорошо, успокойся», — прозвучал знакомый женский, но заплаканный голос, и чья-то ладонь легла мне на лоб, и вся ярость будто бы испарилась, дав мне, наконец, окончательно отойти в мир дрёмы…

Очнулся я в больничной палате от лучей солнца, ударивших по моим глазам. В голове было пусто, ни единой мысли, даже голоса пропали, оставив меня в полном одиночестве, дав мне время проанализировать примерное состояние как тела, так и источника. Результаты были неудовлетворительными от слова «совсем» — источник пребывал в неком подобии анабиоза, если напрячь память и вспомнить, что в такое состояние он входит либо насильно, либо от невероятных перенагрузок, то вывод приходит не самый утешительный, скорее, даже печальный, ибо я надорвал пупок. Постоянно его надрываю. С телом же, беда не меньше, но менее страшная, чисто, на мой взгляд, ведь это мир с магией, каждый высококвалифицированный врач обязан обладать хотя бы базовыми навыками целебной магии, это, кстати, официальная информация, вычитанная из нынешних интернетов.

Почему я уверен, что мною занимались именно такие персоны? Ибо, после заработанных мною повреждений не выживают вот никак, без магии здесь не обошлось, и я даже догадываюсь, кто постарался, чтобы я, всё же, выкарабкался из цепких костлявых ручонок Смерти. Если в ближайшем будущем мой источник вернётся в норму, то и полное выздоровление вопрос времени. Интересно, а мне удалось спасти Юко? Или придётся брать в зубы штурмовую винтовку и искать рассадник этой заразы, что возомнила себя бессмертной. Правда, для начала нужно будет прикупить бронежилет и шлем со всеми остальными частями защиты под мое бренное тело.

Ко мне были подключены многочисленные приборы, отслеживающие моё текущее состояние и, бьюсь об заклад, что с минуты на минуту ко мне забежит кто-то из персонала, ибо я пробудился, а это весьма заметно по показателям технической дряни, подключённой ко мне и камеры, наблюдающей за мной. Я был прав. В палату влетела медсестра с планшетом и стилусом, после чего принялась меня осматривать и допрашивать, иначе это не назвать. Как себя чувствую, болит ли что-то, может, беспокоит чего или мешает? Десять минут мой мозг насиловали бесполезными вопросами и уточнениями, пока к нам без стука не вошла улыбчивая Ринко и заплаканная Юко.

Значит, всё же смог, хвала Ками-сама, значит, для меня настал долгожданный отдых впервые за эту неделю.

Отдых? Не смеши меня, всё только начинается!

«Кулао-кун», — кивнула мне головой Ринко-сан.

А вот Юко подошла к моей кровати и упала на колени, уткнувшись носом в загипсованную грудь. Медсестра тактично удалилась, оставив нас троих в палате, а я банально не знал, что делать, ибо при мне никогда никто не плакал, как и я сам. Девушку хотелось успокоить, положив ладонь на затылок, и заверить, что более никакая погань не сунется к ней домой, но ни язык, ни руки — не слушались меня. Вот это воистину дерьмовая ситуация, выхода из которой я не вижу…

«Спасибо, Кулао-кун», — сделав серьёзное лицо, Ринко низко мне поклонилась, показывая всю свою благодарность в мой адрес, — «просив тебя присмотреть за моей дочерью, я не могла и подумать, что она может оказаться в опасности, и что тебе придётся её защищать, особенно, против террористов с блокиратором. Ты в одиночку защитил моё самое драгоценное сокровище в этой жизни, не пожалев ни себя, ни тех, кто поднял на вас оружие. Мой долг, как матери перед тобою не описать словами, а долг Клана Сакурай — и подавно не поддаётся исчислению. Мы хотим, чтобы ты знал — двери нашего дома открыты для тебя в любое время суток при любой ситуации и проблеме», — здесь и вечно весёлая Ринко дала слабину, начав тихо всхлипывать.