Легенда о волке (СИ) - страница 57
- Но как же ты, ведь проклятие можно снять, - закричал Уильям.
- Как?
- Я так и не смог понять, но если бы у нас было больше времени, я бы…
- Прошло десять лет и если даже ты мудрейший человек, не смог понять в чем тайна, то никто не сможет.
- Но…- плечи старца поникли, а глаза потускнели.
- Дедушка, - Уильям стал перед ним на колени. – Я умру счастливым, понимаешь? А скоро, я покончу с этим змеиным кублом!
- А Эра? Что ты скажешь ей? – Вольф заколебался.
- Ты объяснишь ей, когда меня не станет! Но для начала нужно не позволить ей выйти из этого дома, пока все не закончится.
- Ты должен знать, что Манфред, что-то задумал? Мое сердце чует это. По замку поползли слухи, что Маркус объявит наследника.
- Только им не будет никто из рода Кан, - уверенно проговорил Вольф. - Я не допущу этого!
- И чего же ты не допустишь? – спросила Эра, входя в дом.
- Чтобы Уильям один добирался по темноте домой, - выкрутился Вольфганг. - Я провожу его, - Вольфганг предостерегающе посмотрел на деда.
Тот без колебаний поцеловал Эру в щечку и вышел из дома.
- Я скоро вернусь, милая, - прошептал Вольф. - Только выведу старика из леса, а то вдруг заблудится.
- Я буду ждать.
Вольфганг ушел, но Эра знала, он вернется быстро, ведь это их ждала ночь любви, одна из немногих перед смертельной опасностью в замке. Вольф и в правду словно летел над землей и запыхавшись ворвался в их прибежище, едва увидев Эру, он припал к ее губам. В его поцелуе была какая-то яростное отчаяние, Вольф никак не мог насладиться ею, и он мог бы поклясться, что до конца жизни ему б не хватило на это времени. И ее тело, льнущее к нему, губы, горящие таким же желанием. Как ему будет трудно покидать ее! Как же ему будет не хватать объятий любимой, биение ее сердца, как раскрывается ее бедра на встречу его собственным!
Эра говорила о любви, только не словами, а своим телом, ее руки порхали над возлюбленным, пальцы ласкали грудь и спину. Вольфганг позволил ей опрокинуть себя на спину, а Эра словно лесная фея с распушенными волосами вспыхивающие красным огнем в пламени очага, исторгала из его груди стоны наслаждения. Вот ее губы сомкнулись на его маленьком соске, и его пронзила сладостная дрожь, маленький язычок обвел другой, заставив и его испытать наслаждения. Ее губы покрывали всю грудь легкими поцелуями.
Со звуком похожим на рычание, он поднял любимую и посадил сверху на свое, казалось, деревянное естество, из груди девушки вырвался стон, когда она почувствовала его в себе. Вольфганг не мог насмотреться на эту богиню, глаза сверкали как драгоценные камни, нежное лицо раскраснелось, губы приоткрыты. Его любимая издавала самые прекрасные на свете звуки, когда он погружался в ее жаркие глубины. Эта песня навсегда останется с ним.
Их тела покрывшиеся испариной блестели, грудь Эры колыхала и подпрыгивала, когда она, подстроившись под ритм любимого, скакала на нем. Пальцы Вольфа ласкали соски, которые заострились словно два маленьких кинжала. Только когда его рука опустилась туда, где соединялись их тела, а его ловкие пальцы нашли бугорок наслаждения, и стали яростно терзать его, Эра вскрикнула и в судорогах упала на его грудь, тяжело дыша, уверенная, что такого полного наслаждения она больше не сможет ощутить. И только когда он опрокинул ее на спину и стал врезаться в нее мощными толчками, она поняла, как далека была от истины. Каждая их близость казалось, затмевала предыдущую, своей страстью, и каждый раз когда семя Вольфа врывалась в ее тело, она рыдала от счастья. Это был рай! Это был ад!
Все дни напролет Эра занимала себя делами по дому, а ночи проводила страстно отдаваясь любимому. Недосыпание стало сказываться, и Эра часто зевала и утомлялась, чувствуя себя уставшей с самого утра. Чем ближе был день праздника в замке, тем больше нервничала Эра, так как ощущение чего-то неизбежного становилось сильнее. Из-за переживаний ее стало тошнить и еда в горло не лезла, она худела и бледнела на глазах. Уильям посматривал на нее с беспокойностью, но не говорил ни единого слова, понимая, что влюбленным оставались считанные дни вместе.