Легенда о Вращающемся Замке - страница 4

Вперед, вперед, вперед – а впереди встают за крышами новые крыши, еще более высокие, мчатся по собственным следам флюгера, а за ними – поднимаются стены Верхнего Города с подпирающими небо колоннами исполинских башен, а за ними – замки великих лордов, еще более огромные, потрясающие воображение, а за ними, на самой вершине холма и мира – королевская цитадель, крепость внутри крепости, место, в которое Гэрису требовалось попасть. И он туда попадет, непременно, это уж без всяких сомнений. У него получится. Он аж привстал в стременах, когда увидел замок, и почувствовал, как сжимаются кулаки.

До Верхнего Города Гэрис, впрочем, доезжать не стал – свернул за десять кварталов, приметив памятный переулок. Под копытами коня тут же зачавкала дорожная грязь вперемежку с помоями. Гэрис поморщился и поднял воротник повыше. Он почти и забыл, как грязно бывает в больших городах.

Впереди показался трактир – тоже памятный. В прошлом Гэрис нередко бывал здесь. Дым тогда стоял коромыслом, а луна на небе была молодой и звонкой. Гэрис выругался, заводя коня во двор.

Направо – конюшня, налево – колодец, а прямо перед глазами – крыльцо. На крыльце, на верхней ступеньке, сидел рыжий как лиса парень, лет шестнадцати или семнадцати на вид, и ковырялся ногтем в зубах. Гэрис спешился, легко взбежал по ступенькам и схватил мальчишку за шиворот.

– Эй, дядька, какого черта? – голос у рыжего оказался высокий, почти девчачий. Гэрис свободной рукой залепил ему пощечину:

– А вот такого. Нечего подметать ступеньки задницей, здесь люди ходят. Как бы я через тебя перешагивал, дубина? Ты тут работаешь? Или просто ждешь, когда пнут? Живо напои моего коня, отведи в стойло, помой и задай сена. Потом приду проверю. Не сделаешь – убью, – для убедительности Гэрис двинул мальчишку кулаком под ребра и лишь тогда отпустил. Парень ругнулся – не подумавши, очевидно, не успев подумать, что положено бояться – и скатился вниз. Выпрямился. Вскинул злое, побледневшее лицо. Зеленые глаза сверкнули сквозь переплетение рыжих прядей:

– Можете не сомневаться, любезный сударь – я пригляжу за вашим конем. Пригляжу по всей чести, – голос, вопреки вежливым словам, тоже был злым.

– Проверю, – повторил Гэрис и бросил мальчишке медную монетку. Гэрис не сомневался, что тот не станет ее подбирать. Такие, как он, молодые петушки никогда не принимают подачек. Ну еще бы, как можно унижаться, как можно гнуть спину… Однако парень все-таки склонился – до самой земли – и поднял из уличной грязи медный кругляш. Странно… А, впрочем, дворовой босяк – он дворовой босяк и есть. Не придворный же, в самом деле.

Гэрис толкнул дверь и шагнул в трактирную залу. Переступил через порог – и тут же метнулся в сторону, припал спиной к стене, потому что кто-то швырнул прямо в дверной проем тяжелую пивную кружку. Кружка ухнула во двор и где-то там разбилась. Раздался взрыв хохота – многоголосый, весельчаков собралось никак не меньше четырех. Гэрис прищурился, оглядывая дымный полумрак – кто же это здесь любит кидаться посудой в честных людей? Ага, вон та компания в самом центре зала. Сдвинули два стола, расселись и теперь просто излучают хмельное веселье. Гэрис двинулся прямо к ним.

– Братец! – окликнул его из-за стола парень в синем кафтане, лет тридцати на вид, отсалютовав ножом. – Я тебя, смотрю, едва не пришиб! Впредь будет наукой – рот не разевай, когда заходишь в приличные места!

Наверно, этот бедняга просто крепко напился. Ну или же по жизни был редкостным дураком. Гэрис не знал точно, в чем причина подобной наглости – в недостатке ума или в переизбытке выпивки. Значения это, впрочем, особенного не имело. Гэрис распахнул свой плащ и быстрым, ловким движением выхватил меч. Отшвырнул ногой стоявший на дороге стул и приставил острие клинка к горлу оказавшегося излишне веселым горожанина.

– Проси у меня прощения, – сказал Гэрис.

Глаза у незадачливого гуляки сделались очень большие, очень трезвые и очень испуганные. Он не ожидал такого. Ну конечно, никак не ожидал.

– Проси прощения, – еще раз сказал Гэрис, сжимая рукоять меча покрепче. Одно движение – и во все стороны хлынет кровь.