Легенда озера Гранд - страница 19
— У меня не миловидные уши. Они слишком большие и оттопыренные.
Он медленно развернулся и изучил ее голову.
— Я так не думаю.
— Значит, это правда, ведь всем известно, что вы знаток красивых женщин.
— Я бы не назвал вас красивой.
Рэйчел проглотила обидное замечание, не поморщившись.
— Мне безразлично, как бы вы меня назвали.
— Красивое лицо должно быть классическим. Ваше лицо интересное.
— Большое спасибо.
Он фыркнул.
— Вы как заноза в одном месте, но мы не обсуждали ваш характер. Мы говорили о вашем лице. Овальная форма, кожа цвета слоновой кости, немножко веснушек, маленький, но решительный подбородок и слишком большой рот, что повышает интерес.
Рэйчел не удержалась от вопроса:
— А это хорошо или плохо?
— Сам по себе большой рот — это плохо. Но для женского лица такой рот, как ваш, — это хорошо, — раздраженно добавил он. — Вы, должно быть, привыкли слышать от мужчин, что ваш рот создан для поцелуев.
— Мужчины, с которыми я встречаюсь, не судят так поверхностно.
Он поднял брови.
— Даже не принимают во внимание вазы с фруктами у вас в ушах?
— Посмотрите на себя. В этом желтом свитере вы выглядите как банан-переросток.
— По крайней мере верх и низ моего костюма сочетаются друг с другом. Я же не хожу в красных брюках и голубой рубашке.
— Брюки у меня не красные, а фиолетовые. Кто бы хвастался, имея такой занудный характер, не говоря уж об ограниченных умственных способностях.
— Думаю, тот, у кого волосы рыжие, как у клоуна.
— Вы просто завидуете, потому что у меня волосы растут на голове, а не по всему телу, как у неандертальца.
— Будь я неандертальцем, я давным-давно шарахнул бы вас по голове дубинкой.
— Да ну? — ехидно спросила Рэйчел. — А твоя мама носит армейские ботинки.
Он угрожающе прищурился.
— Твоя тоже.
— А вот и нет. Возьмите свои слова назад. Вы… — Последние слова Рэйчел утонули во взрыве его хохота.
— Вы слишком много времени проводите на детской площадке, — с трудом выговорил он, захлебываясь от смеха.
— А вы слишком много времени проводите с преступниками и гангстерами.
— Нет, — задыхаясь, произнес он, — хватит. Я сдаюсь, я поднимаю руки, я проиграл. Вы выиграли.
Рэйчел недоверчиво посмотрела на него.
— Вы займетесь этим расследованием?
— Не говорите глупости. Я имею в виду, что мы ведем себя как пятилетние дети, и вы доказали, что у вас это получается лучше.
— Это вы начали с замечания о моих сережках… Что с вами? — закричала Рэйчел, увидев, что Николас вдруг покачнулся. Он не упал, но было заметно, что только благодаря силе воли он устоял на ногах. Бросившись к нему, она откинула в сторону его костыль и подставила свое плечо, чтобы поддержать его. — Обопритесь на меня, я доведу вас до дивана.
Тяжело опираясь на ее плечи, он, пошатываясь, пересек комнату.
— Вам что-нибудь принести? — Рэйчел помогла ему сесть на потертый диван, стоявший напротив камина. — Принести вам обезболивающее или что-нибудь попить? Может быть, позвонить вашему врачу?
— Нет, — сказал Николас ослабевшим голосом. — Все в порядке. Разве что подставить скамеечку под ногу. Вот, так гораздо лучше. И мой стакан с чаем. Спасибо. Не могли бы вы немного взбить подушки? Нога под гипсом зудит. Не могли бы вы немного почесать ее… правее, ниже, немного выше, левее, вот здесь…
Рэйчел сидела слева от Николаса и, пытаясь дотянуться до его правой ноги, фактически оказалась у него на коленях.
— Ну как?
Его пальцы перебирали ее распущенные волосы.
— Прекрасно, мисс Стюарт. Именно этого я и хотел. — Громкий голос, никаких следов боли или слабости.
Он обманул ее. Преследуя свои гнусные цели, он симулировал падение.
— Вы притворялись. — Рэйчел медленно выпрямилась. Вернее, постаралась это сделать.
Николас нагнул ее голову, приблизил ее лицо к своему.
— Бросьте, училка. То, что совершил или не совершил ваш отец, не имеет к вам никакого отношения, так что перестаньте копаться в давно и хорошо забытом прошлом и живите своей жизнью. Возвращайтесь в свою школу. Здесь вам ничего не светит. Вы не сможете ни шантажом, ни угрозами, ни спорами заставить меня сделать то, чего вы хотите.
— На вашем месте я не была бы так в этом уверена.