Легенды о короле Артуре - страница 27

Беседуя так, они въехали на луг, и Синий рыцарь выслал к путникам слугу, чтобы узнать, с миром они пришли или с войной.

— Если твой господин не пропустит нас, тогда с войной, — такой ответ дал Бомейн.

Могучий Синий рыцарь облачился в доспехи, сел на коня и поехал навстречу дерзкому путнику. Бомейн тоже послал коня вперёд. При первом же столкновении их копья разлетелись в мелкие щепки, а оба коня от страшного удара упали замертво. Рыцари же разом вытащили ноги из стремян и продолжили биться на мечах. Рубились они яростно и долго, но на исходе второго часа Синий рыцарь был ранен в бок и не мог сражаться с прежней силой, поэтому Бомейн сумел повалить его наземь. Не в силах подняться, Синий рыцарь сдался и стал молить о пощаде, а девица, которая наблюдала за поединком, закричала Бомейну:

— Прекрасный рыцарь, пощади его по доброте своей!

— С радостью сделаю это, — ответил Бомейн, — ведь дрался он честно и не заслуживает смерти.

— Теперь я вижу, — сказал Синий рыцарь, — что ты — тот самый могучий воин, что одолел моих братьев, Чёрного и Зелёного рыцарей. Я вместе с пятью сотнями моих всадников обещаю служить тебе и во всём подчиняться.

На том они примирились. Бомейн и дама по просьбе Синего рыцаря остались переночевать в разбитых шатрах. На этот раз девушка пригласила Бомейна поужинать вместе с ней за одним столом.

На прощание Синий рыцарь предостерёг Бомейна:

— На верную гибель идёшь ты. Говорят, что у Красного рыцаря сила семи мужей. Это свирепый воин, не ведающий милосердия. А дама, которую он держит в осаде, — Лионесса, одна из прекраснейших и благороднейших дев в мире. Твоя спутница, должно быть, сестра её, Лионетта. Красный рыцарь так долго держит осаду замка Лионессы, надеясь, что на выручку к даме прибудет король Артур или сэр Ланселот Озёрный. Он ненавидит всех рыцарей Круглого стола, но особенно люто — этих двоих. И если ты не уступишь в битве Красному рыцарю, то сильнее тебя не будет рыцаря на всём свете.

— Я могу лишь сражаться достойно, — ответил Бомейн. — В рыцари меня посвятил сам сэр Ланселот, и, надеюсь, ему не будет за меня стыдно.

На том рыцарь Кухни простился с Синим рыцарем, который поклялся вместе со своими людьми отправиться к королю Артуру и рассказать ему о подвигах, совершённых Бомейном.

Спутница Бомейна подтвердила, что зовут её Лионетта, и наконец признала рыцаря Кухни храбрейшим воином, который достоин сопровождать её. Разговаривать с ним она стала любезно, и у Бомейна словно выросли крылья: он чувствовал, что любого врага одолеет ради леди Лионетты и её сестры.

За любезной беседой путники и не заметили, как выехали на равнину, в центре которой высился замок. Он был окружён шатрами и палатками, между которыми сновали люди. Подобравшись поближе, путешественники увидели, что на ветвях деревьев вокруг замка висит множество мёртвых тел. Всё это были добрые рыцари, числом почти сорок человек, на шеях у них висели щиты, а на поясе — мечи.

— Что означает это постыдное зрелище? — тихо спросил сэр Бомейн.

— Сэр, — ответила Лионетта, — не дайте совершённому здесь ужасному злодеянию сломить ваш дух. Все эти рыцари приехали сюда, чтобы спасти мою сестру, даму Лионессу. А когда Красный рыцарь победил их, то подверг позорной смерти без милосердия и жалости. Он и вас так же повесит, если только вам не повезёт его одолеть.

Посреди лагеря Красного рыцаря росло дерево сикомора, на ветвях которого висел громадный рог из слоновьего бивня. Любой странствующий рыцарь мог подуть в рог, вызывая Красного рыцаря на бой. Но только Бомейн собрался подъехать к рогу, как Лионетта удержала его:

— Подожди до полудня, лишь до этого времени свирепый воин обладает силой семи мужей.

Но Бомейн отказался ждать, приблизился к сикоморе и дунул в рог так сильно, что люди выбежали из палаток и высунулись из окон замка.

Рыцарь Кухни дунул в рог, вызывая Красного рыцаря на поединок

Красный рыцарь тотчас вооружился. Всё облачение его — доспех, копьё и щит — было кроваво-красного цвета. Оседлав огненнорыжего жеребца, он выехал к небольшому пустырю под стенами замка, чтобы осаждённые видели поединок и дрожали от страха.