Лекарство от любви - страница 53

Через три дня Ральф уехал в Манчестер. Пенни уже достаточно поправилась для того, чтобы ее можно было увезти отдыхать, и Ральф решил снова съездить с ней в Гвернси в надежде убедить ее вернуться в Сипорт. Хотя он был исполнен решимости организовать самый лучший отдых для Пенни, все же он неохотно оставлял свой бизнес в самый разгар сезона.

— Когда я привезу Пенни, если я вообще привезу ее, — сказал он за завтраком, — ты останешься?

— Я еще не решила, — неуверенно произнесла Сью, избегая его взгляда.

— Хорошо. Это означает, что тебя еще можно попробовать убедить. В любом случае, Сью, не уезжай хотя бы до конца лета. Если… Пенни вернется, у нее явно возникнут проблемы с Джемаймой.

— Было бы неплохо, если бы у Джемаймы появился товарищ по играм — в лице брата или сестры, — атаковала она его.

Ральф нахмурился:

— Легко сказать, но трудно сделать. Врачи предупредили Пенни, что ей не стоит рожать второго ребенка.

— Но вы могли бы усыновить ребенка. Еще один ребенок помог бы Пенни отвлечься от своих забот и от проблем с Джемаймой.

— Эй, попридержи лошадей, сестренка! — засмеялся Ральф. — Если тебе так не терпится подарить Джемайме товарища по играм, то, может, пусть это лучше будет кузен или кузина?

— И кто же станет отцом? Обычно сначала женятся, а потом уже заводят детей, — чопорно ответила Сью.

— Ну, давай прикинем, — насмешливо протянул Ральф. — Кто у нас есть? Не могу сказать, что хотел бы видеть в этой роли молодого Барнса. А как насчет Саймона Ригга? Ты должна признать, что он самый завидный жених в округе, и, по-моему, вы слишком долго пробыли вместе на Дороге Любовников в воскресенье вечером.

— Я должна была предвидеть, что рано или поздно ты заговоришь об этом. То, что я встретилась с ним на Дороге Любовников, не означает ровным счетом ничего, — сказала Сью, от всей души жалея, что никак не избавится от привычки краснеть каждый раз, когда при ней упоминалось имя Саймона.

— Только разговаривали? — поддразнил ее Ральф. — Я видел, как он поцеловал тебя.

— Ах, это! — Сью попыталась небрежно пожать плечами, но у нее ничего не получилось. — Ну и что тут такого?

— В одном поцелуе, конечно, мало толку, но за одним следует другой, а там… — Он выжидательно замолк, наблюдая, как гнев разгорается в ее темных глазах.

— Ральф Торп, если ты действительно хочешь, чтобы я осталась и помогала тебе до конца лета, ты немедленно прекратишь дразнить меня по поводу Саймона Ригга, — прошипела Сью. — Я не выйду за него замуж, даже если…

— Я знаю, — быстро перебил ее Ральф. — Ты бы не вышла за него замуж, будь он последним мужчиной на свете. Поосторожней со словами, Сью. Хорошо, хорошо, я замолкаю, но ты не заставишь меня перестать делать собственные выводы из того, что я вижу и слышу.

Теперь, когда она дала Ральфу слово остаться, она уже не могла отступить. На следующий день после ленча, уложив Джемайму спать, Сью уселась за расчетные книги, чтобы определить, что ей нужно сделать в ближайшее время. Но она вскоре отложила в сторону книги и стала смотреть в окно. По стене карабкались вьющиеся розы. Их маленькие заостренные бутоны уже были готовы раскрыться под лучами жаркого июньского солнца.

Апрель, май, а теперь июнь. Как давно она знает Саймона? Немного дольше, чем Джилл знает Джона. Он сказал, что любовь смотрит не глазами, а душой, поэтому нет смысла доверять своим чувствам, которые реагировали только на его физический облик. Сью закрыла глаза и немедленно вспомнила, как она стояла на Дороге Любовников и Саймон поцеловал ее. Магия Дороги вновь охватила ее, она вновь ощущала запах боярышника, и перед ней стоял Саймон, с глазами, полыхающими голубым пламенем, с улыбкой, исполненной ложных обещаний.

Сью открыла глаза. Каждый раз, когда она пыталась понять сущность этого человека, его внешний облик сбивал ее с толку. Кто же он на самом деле? И почему он вдруг захотел любить ее во время их последней встречи, хотя еще несколько недель назад он выставил ее из своего дома?

На улице загудела какая-то машина. Зная, что Мартин был занят ремонтом двигателя, а Джек все еще обедал, Сью вышла во двор. Там стоял черный автомобиль, за рулем которого сидел мужчина в темных очках.