Лемартес - страница 28
Ничто не имеет значения — только воздаяние.
Только утверждение нашей ярости.
Я кричу. В ушах звучат обрывки моих фраз и звуки, не складывающиеся в слова. Гимн неистовства, связывающий меня с братьями. Слышу их на всех уровнях реальности, во всем диапазоне бреда. Родичи внимают мне. Моя проповедь, исступленный рев и приказы сливаются воедино. Рота Смерти атакует с безупречностью, порожденной безумием.
Враги исчезают.
Мы перебили их всех? Черная Ярость пылает в нас, еще не утоленная.
Сквозь могучий рев моей крови пробиваются тихий рокот и лязг траков. Наползают тени чего-то громоздкого. Мой гнев обращается на них, придавая силуэтам четкие очертания.
Предатели вводят в бой тяжелую технику.
Защити стены Дворца! Покончи с осадой!
Обрушиваемся на изменников, которых стало больше. Теперь можно убивать их бесконечно. Мы несем правосудие, и льется кровь.
Она повсюду.
Рвем тела отступников в клочья.
Кто-то зовет меня тихим далеким голосом. Отчаянно молит внять ему. Возможно, это я сам. Не обращаю внимания.
Противники умирают быстро.
Слишком быстро.
Железные Гвардейцы находились поблизости от зоны противостояния верных и предавших космодесантников, когда последние вышли из боя. Удалось это немногим — Кровавые Ангелы в черных доспехах здорово прошлись по врагу. Как прикинул Райнекер, на базу возвращалось меньше половины изменников.
Иклаус ехал в «Стене дисциплины», одной из четырех уцелевших «Химер». Она играла роль передвижного командного пункта, хотя не имела нужного оснащения, кроме брони и вокса. Ничего, машина справится. Весь полк справится. Погибли две трети танков, пехота понесла тяжелейшие потери, но они были мордианцами, и их уцелело достаточно, чтобы с ними считались.
Безумцы по-прежнему были повсюду. Многомиллионная орда рассеется лишь после того, как удастся изолировать и зачистить источник эпидемии.
«Да, мы тут боремся с эпидемией, — сказал себе Райнекер, отводя от кровавого столпа и взгляд, и мысленный взор. — С чумой».
О других вариантах он думать не хотел.
Славная победа заглушит вой мрака. Ее блеск заслонит алую колонну. Полк должен наступать — ради Иклауса, ради солдат, ради Империума.
«Адские гончие» вновь двигались в авангарде, выжигая бесноватых. Здесь, в менее плотной толпе, не требовались минометные залпы. Еще тысяча метров, и опорный пункт хаоситов окажется в зоне досягаемости орудий. И тогда полковник начнет штурм с массированного артобстрела. Он рассредоточит технику, чтобы все оставшиеся «Виверны» и «Леманы Руссы» разом открыли огонь.
Все это промелькнуло в голове у Райнекера, когда он заметил, что предатели отступают. Передовые машины Двести тридцать седьмого поравнялись с отделениями Кровавых Ангелов, и Адептус Астартес снова взмыли в воздух.
Они полетели к мордианцам.
Иклаус нахмурился, не понимая, что происходит. Такая траектория прыжка не имела смысла. Почему Ангелы не преследуют изменников?
Зачем палят по Железной Гвардии?
Рядом с головой полковника просвистели несущиеся по диагонали болты, выпущенные в пехотинцев. Сзади раздались крики и топот сапог. Пытаясь выйти из-под обстрела, солдаты разбегались, сталкиваясь с безумцами. Быстро распространялось смятение.
Кровавые Ангелы еще не коснулись земли, когда взорвались их крак-гранаты, брошенные с нечеловеческой меткостью. Кумулятивные заряды, упавшие точно перед целями, детонировали в тот момент, когда танки оказались над ними. Пламенные струи пробили броню, сорвали гусеницы с ведущих колес. Боевые машины по инерции прокатились вперед, сталкиваясь корпусами, и замерли.
В «Стену дисциплины» попали две гранаты. Командный БТР бешено затрясся, словно хотел зарыться в грунт, и Райнекер выпал из люка. Он задохнулся от удара о почву, но тут же неловко поднялся, чтобы «Химера» не раздавила его.
На крыше бронетранспортера стоял тот самый Кровавый Ангел в доспехе с костяной символикой. Бросив в открытую дверцу еще один заряд, воин на мгновение запустил ранец для короткого прыжка и приземлился на соседнем «Леман Руссе». Взмахнув крозиусом, космодесантник обезглавил бортстрелка за тяжелым болтером, выдернул труп из люка, несколько раз выпалил внутрь танка из болт-пистолета и соскочил в гущу гвардейцев.