Ленинград-34 - страница 52
— Товарищ Чаганов! — из-за открывшейся двери показался Петя Скорняков. — Почудился голос ваш из-за двери, к телефону вас зовут.
«Почудился ему, надеюсь стучать не начал. Надо его на завод Козицкого отселять, а то к новой ставке в отделении привязали новую точку».
— Чаганов слушает.
— Здравствуйте, вас беспокоит Яков Перельман из редакции «Молодая Гвардия».- зачастил молодой радостный голос тоном распространителя герболайфа. — Мне посоветовал связаться с вами товарищ Косарев…
— Здравствуйте, Яков Исидорович, — стараюсь сразу успокоить говорящего. — очень рад вас услышать! Только благодаря вашим замечательным книгам решил стать инженером.
Перельман явно польщён и не теряя времени начинает ковать железо пока оно горячо.
— Наша редакция планирует открыть этой осенью на Фонтанке Дом занимательной науки и техники, правда пока в здании идёт ремонт, но этим летом мы арендуем павильон в ЦПК на Елагином острове. Так вот, мы ищем интересные экспонаты, которые могли бы побудить тягу молодёжи к занятию наукой и техникой, а взрослых к поощрению этой тяги. Мы считаем, то что работающий экспонат убеждает лучше, чем самое распрекрасное описание в книге.
— Полностью с вами согласен, товарищ Перельман. — с трудом нахожу паузу в его скороговорке.
«Неуёмная энергия в этом, по местным меркам, старом человеке (далеко за пятьдесят). Наверное подобную речь произносит не первой сотне „потенциальных инвесторов“».
— Отлично, тогда приглашаем вас с вашими предложениями на заседание нашего попечительского совета через десять дней 14-го марта у нас в редакции Невский 28, дом Зингера в 11 часов утра.
«Хм, а ведь если удасться сделать действительно интересное для детей устройство или прибор, это может стать более значимым моим достижением, чем магнетрон или там рлс, оно может привлечь в науку новые таланты».
Оля с Петей вопросительно смотрят на меня.
— Ну что, все свободны, — сотрудники особого отдела с радостным возбуждением начинают убирать документы со столов. — а вас, товарищ Мальцева, я попрошу остаться…
Обрадованный стажёр ускорил приборку стола и попрощавщись исчезает. Мы снова выходим в коридор.
— А это не подозрительно, что мы всё время выходим поговорить в коридор? — стараюсь я расширить свой кругозор в чекистском деле.
— Да нет, — оживляется Оля. — сейчас в основном слухачи сидят, им всё равно, даже лучше, так как в рапорте писать меньше. Хотя вот сейчас подумала, ты ж у нас фигура не простая, может уже начали тебя на магнитофон писать, вдобавок к нашим рапортам.
— Каким рапортам? — я аж подпрыгиваю на месте.
— К каким, к каким, — усмехается подруга. — да к нашим с Петей, только, я думаю, ими дело не ограничивается.
— А почему ты меня не предупредила? — начинаю потихоньку закипать от её насмешливого тона.
— Так а зачем тебя волновать, — взгляд Оли становится жестким. — занимайся спокойно своими железками. Я пишу про твоих девиц, Петя о посетителях. Не волнуйся, я его проинструктировала как правильно составлять рапорта. А ты что думал у нас тут филиал Большого Дома занимательной науки с экскурсоводами в костюмах сотрудников ГБ?
«Ну да, как и следовало ожидать, я остаюсь виноватым: своими бестактными вопросами испортил девушке настроение»…
Ленинград, проспект Энгельса 13,
Коммунальная квартира, 4 марта 21:00.
По тёмной лестнице наощупь поднимаюсь в свою квартиру на третьем этаже, безуспешно щёлкая выключателями на лестничных площадках, расположение которых запомнил при первом утреннем посещении моего нового жилища.
«Надо будет подтолкнуть Архангельского с его прибором ночного видения, это же-незаменимая вещь для припозднившегося жильца. Когда ещё сумеем извести „родимое пятно царизма“: тягу граждан к выворачиванию лампочек в подъездах».
Мысли переключаются на высоковольтные конденсаторы и диоды, без которых ПНВ не осуществим. На этой негативной ноте упираюсь в дверь квартиры, которой предстаит стать мне родным домом. Из замочной скважины бьёт яркий луч света, так что трудностей с открытием входной двери у меня не возникает, захожу в освещённую прихожую и раздеваюсь и вешаю шинель на пустую вешалку.