Ленинский тупик - страница 51
«Вот именно — сатана…» — бросила Огиежка вполголоса.
Этого Ермаков уже не вынес. — Акоп, чего мы стоим! — вскричал он. — На работу! К кульману.
Когда гости, один за другим, прощались с Огнежкой, Игорь Иванович подумал об одной особенности треста Жилстрой № 3, о которой не принято было говорить. Почти каждого своего помощника Ермаков когда-либо выручал из большой беды, в которую тот попадал чаще всего благодаря своей несговорчивости, резкости — «языкатости».
Акопян был избавлен Ермаковым от репутации склочника и «сомнительного человека», которая много лет следовала за ним по пятам.
Ермаков вовсе не выискивал попавших в беду, чтобы позже они служили ему верой и правдой. Просто он узнавал о людях, которые приходились ему по душе, главным образом тогда, когда над ними нависали тучи. И те никогда не забывали, кому они обязаны. В этом была большая сила треста, но в этом, видел теперь Игорь, таилась и грозная опасность. Помощники Ермакова, смелые, крутые на язык в кабинете управляющего, на общем собрании или на бюро горкома теряли дар речи.
Ермаков, в конце-концов, переставал считаться со своими инженерами, которые, как бы ни пришлось им солоно, сора из избы не вынесут. Он стал относиться к ним почти так же, как к тем плотникам, печникам, пастухам, которые, как Чумаков, пришли в трест четверть века назад, на сезон, от спаса до покрова, а потом осели в городе, выдвинутые Ермаковым в бригадиры или даже в прорабы. «Это надо было мне давно иметь ввиду», — Игорь понял, что Огнежке надо активно помогать.
Когда Емрак с Акопяном часа через два вышли из кабинета, Ермаков вскричал удивденно:
— А где гости, перед которыми Огнежка меня распяла на кресте?.. Кто они, кроме будущего классика?
Огнежка перечислила: — Одинн пианист, два художника, один поэт.
— И ни одного прораба?! Или хотя бы архитектора?! И пред ними меня распинали?!.. Огнежка, такого позора не ожидал… Игорь Иванович, намекнул бы… Кстати, все ушли, а вы, Игорь Иваныч, задержались…
— Это бывает, Сергей Сергеевич. Одиссея, который рвался домой, на свою Итаку, волшебная нимфа Калипсо задерживала целые семь лет. — А меня нимфа Огнежка держит всего два часа.
— Нимфа, уволю! — с грозной шутливостью произнес Ермаков.
Кроме того, Сергей Сергеевич, — перебил своего патрона Игорь. Надо было вас выручать… После такого рабочего рывка, вы же мукузани не ограничитесь. А я тут с «Москвиченком».
— Дорогой мой спаситель! — Ермаков не удержался от сарказма, — задержались вы совершенно напрасно. Акопян мой молочный брат. Он вот уже двадцать лет пьет только молоко. Козье, к тому же. А я бы вызвал свою машину…
Игорь Иванович ответил со стеснительной улыбкой.
— Простите, я совершено забыл, что вы, Сергей Сергеевич, давно живете в мире древнегреческой философии. От «Илиады» Гомера до Эсхила и Еврипида все сообщали нам о БОГАХ НА МАШИНАХ, и губивших и спасавших их героев. И это правда на все века. Кто ныне наши губители и спасатели? Бог на колесах Хрущев. Бог на колесах Ермаков.
— Иронизирует, злой мальчик, — сказал Ермаков Акопяну. — Не перед нимфой ли так разошелся? А где она, кстати? Куда вдруг исчезла? Легла спать?! Молодец! В девять утра как штык будет на работе.
Встряхнув уставшей головой, оживился неутомимый спорщик и иронист Ашот Акопян.
— Игорь Иванович, не сообщили ли вам Боги что-либо о колесах, на которых они прикатывали на свою тяжелую работу?.. Мне, как инженеру и бывшему кучеру лагерной водовозки на двух неравных колесах, это крайне интересно!.. Колеса, как выяснил, впервые появились на шумеровсклй пиктограмме 35 века до нашей эры. На ней была изображена повозка — сани на колесах, вырезанных из дерева целыми дисками. А ваши любимые Боги мчались спасать или убивать героев и на «радужных крыльях», и на «бессмертных конях» и даже на «крылатых змеях». О колесе ваши дорогие любимцы, похоже, еще и понятия не имели… Бесконечно отсталый древнегреческий мир!
Игорь засмеялся. — Господин Ашот, вам судьба писать книгу «Инженерия на Олимпе». Нами, филологами, оно будет увенчано, как золотое руно XX века… Кстати, бродячие певцы-аэды и рапсоды сообщали, что отсталые Боги не пренебрегали и «золотыми колесницами«…Титан Океан, скажем, являлся миру на крылатой колеснице… И это вовсе не «чистая мифология», господин инженер! Олимпийские игры возникли в Греции в первом веке до нашей эры. Первые игры состоялись в 776 году д.н. э. Среди различных состязаний представлен и «бег на колесницах»…