Лепрозорий - страница 39

Инкубатор – это там, где растут детеныши змеи, с ужасом подумала Ева. Все именно так, как она разложила в паутине один-единственный раз. Может, был еще вариант? Может, она ошиблась? Может, сплела несимметрично? Может, спросила неправильно? Она сжала мокрый колчан и задрожала от нахлынувшего холода подземелья. Шмыгнула носом, до чего же мерзко здесь пахло — тухлой водой и гнилыми растениями, но хуже всего — кисло-сладко и до отвратительного приторно — мертвыми орхидеями.

Эхо донесло квакливые голоса охраны. Люция закрыла глаза, вслушиваясь в каждый мерзкий звук этих тварей, старалась различить, где они, откуда идут. Где квакши-стражники, там выход.

— Пошли, тихо, — прошептала она и встала. – Нужно найти туннель, где совсем не будет этого болота.

Ева отложила колчан и вытряхнула все, что набилось в туфельки, промыла ноги. Панцирь растрескался от воды, мясо набрало воды, мозоли горели, а лопнувшие пузыри сочились зеленой водицей болот. Закусив губу от боли, паучонок снова обула размокшие туфли и поднялась.

Люция медленно кралась на гнусные голоса лягушек. Свернула направо сразу, как только представилась возможность.

Осторожно вышагивала по сколькому бортику, двигалась ощупью. Ева спокойно шла за ней, обнимая колчан. Она видела каждый камешек дорожки, каждую паутину мха, каждую выбоину. Почему эта женщина идет так медленно? И она поняла:

— Тебе же не видно, — осторожно заметила Ева.

— А тебе прям видно! — огрызнулась фурия, не оборачиваясь. Не хватало еще поскользнуться и приложиться макушкой о камни.

— Да, я же паучиха, — девочка обошла ту, едва не соскользнув в воду, взяла ее за руку и повела по туннелю, хлюпая туфельками.

Ева говорила, когда впереди было скользко или текла вода, сообщала, когда нужно прыгать или переходить вброд. Она вела Люцию, оглядывалась на нее и, видя блуждающий взгляд слепца, улыбалась. Она нужна фурии, она полезная! А значит, Люция не бросит ее, не предаст.

Наконец, она остановилась, и бескрылая, не получив указаний, врезалась в нее.

— Что случилось?!

А паучиха терзалась сомнениями. Камни под ногами были совсем сухими, а на дне глубокого тоннеля змеился тонкий ручеек. И стоило только повернуть по катакомбам направо, как вода исчезнет совсем. Ева думала, сказать ли. И что будет, если она не скажет. Жевала губы, бросая взгляд на знак. Терзалась.

Провидицы не ошибаются.

— Тут сухо, значит, инкубатор рядом? — грустно спросила она.

- Именно. Пошли на свет.

И Ева покорно повела Люцию по туннелю к факелам. Голоса квакш становились громче.

Они приближались к змеиному инкубатору, становились слышны голоса охранников, а вместе с ними и шорох крыльев ангелов. Воды действительно стало меньше, но сырость никуда не исчезла, а ряды факелов окрасили все в мутно-зеленый цвет. Но теперь глаза Евы были уже не так нужны, и Люция пошла первой, оттеснив провидицу за спину.

Лягушки переквакивались и делились впечатлениями о свите генерала. Смеялись над крыльями и руками ангелов — ну что за лапы без присосок? Языки короткие — как они едят? И вздрагивали от каждого шороха, похожего на хлопающие крылья. Жались друг к другу, переводили дух и снова ударялись в обсуждения. Люция поморщилась и пошла по указателям в инкубатор. Ева же заткнула уши руками и, громыхая стрелами, побежала следом. Но фурия не дала ей пройти и двух метров, грубо отобрала колчан и повязала его на бедро. Прижала палец к губам, показала рукой Еве следовать за ней. Та старалась все повторять за ней. Люция выглянула — лягушки заняты спором — перебежала в следующий туннель мимо них; Ева тоже выглянула, не поняла ничего, но побежала следом. Остановилась в проходе и высунулась, пытаясь разглядеть диковинных тварей. Никогда раньше ей не приходилось видеть жителей чужих округов. И если царица подземелий Мерт была изящна и смертельно красива, мощный чешуйчатый хвост обескураживал изумительным черным узором, то стражи ее царства казались смешными. Тощие, высокие, нескладные. Кожа бледно-зеленая, просвечивающая сеть синих сосудов. У всех были огромные нервно бегающие глаза с вертикальными зрачками-щелочками. И было сложно даже понять, куда они смотрят. Лица плоские, как будто их очень тщательно размазывали носами по стене, губы пухлые, мерзкие. Но стоило Еве увидеть, как один из стражников, облаченный в невзрачную форму с потеками ряски, задумчиво вымывал длинным розовым языком приплюснутое ухо, ей стало совсем дурно. Стражи были бестолковы, но сложно было даже предугадать, что они будут делать. А вдруг они заметили ее?