Лес священного камня - страница 63

стр.

не связан с поисками души-паука, а сводится к приношению даров, которое муж больной совершает за пределами деревни. Он вышел вместе с Тоонг-Джиенгом, вооруженным куп-купом, через семейную дверь и возвратился тем же путем.

Все пробовали из двух больших пиал мясо, предложенное духам, затем дочь Джоонг подала настоящий ужин нджау, Чонгу и его сыну.

Посредник Боонг-Манг положил в бамбуковый совочек (предназначенный вообще-то для мусора) челюсть кабана, сырой рис, трубочку с кровью и несколько угольков. Совочком со всем его содержимым он описал восемь кругов над головой Джоонг, затем сделал то же с прутом, вынутым из метелки, к которому Боонг-Манг привязал кусок хлопка, положил прут на совочек и вышел вместе с Крэнгом из дома. На опушке леса Боонг положил дары на край дороги[67] и начал ворожить над трубочкой с кровью (пол динг мхам). Расчистив место на земле, он расколол трубку на две части и бросил куски на землю, заклиная:

Наружной округлой стороной ляг к духам,
А внутреннею, срезом — к нам.
Исцели этим мясом,
Исцели этим спиртным.
Вот здесь свинина,
Спиртное вот в кувшине…

Но куски упали неудачно, и Крэнг бросил еще и еще раз, пока наконец обе половинки не легли как нужно: та, что была ближе, — отверстием к нему (рбланг), а другая — отверстием к злым духам (ртлуп).

Сидя на корточках, Крэнг двинулся в сторону деревни. Он отсчитал семь шагов, а на восьмой встал, взял щепотку земли и срезал лист травы. Вернувшись домой, он приложил щепотку земли к голове Джоонг, провел по ее телу метелкой, смоченной водой из калебасы, подмел проход от ложа больной до двери, в которую он вошел, а метлу бросил поперек порога. При этом он все время заклинал:

Будь свежей, как вода,
Цвети и разрастайся ты, как таро,
Спи глубоко всю ночь…

К четырем часам дня обряды закончились. Все принялись пить рнэм. Исполнив свои обязанности, Боонг-Манг ушел: у него дома сидел в одиночестве перед кувшином рнэма Манг Слоновая Кость, который пришел продать ему старинный кувшин. Боонг хотел бы приобрести дорогую вещь, но так, чтобы не задолжать постороннему. Обойдя всю деревню, он набрал наконец тысячу шестьсот долларов[68], которые запросил за кувшин Манг.

Вечером гости постепенно перешли к Крэнг-Анг: из-за того, что к ней в день самоубийства Тиенга залетела ласточка, у нее изгоняли злых духов путем жертвоприношения собаки, за которым должна была последовать выпивка.


26 января

Сегодня с раннего утра все ушли работать в поле. Это важный для Бап Тяна и его семьи день: наступила их очередь воспользоваться помощью группы[69], в которую входит его дочь. Вернувшись около полудня, Бап Тян увидел Крэнга Заику. Тот пришел за большим кувшином: это плата за помощь, которую он оказал еще четыре месяца назад в качестве рноома при обменном жертвоприношении.

Состояние больной Джоонг не изменилось. Дэи провел день в школе: его пригласил учитель к своему сыну, который плакал не переставая.


27 января

Едва взошло солнце, Бап Тян обошел деревню, оповещая жителей и, в частности, Тру, что сегодня состоится жертвоприношение буйвола для выкупа души Джоонг, а потому не следует идти работать в поле. Несколько человек во главе с Бап Тяном отправились в лес за дровами и за дикими овощами. Тру, его помощник и двое курьеров ушли на праздник, который устроила дирекция плантации.

Джоонг все еще серьезно больна. Чтобы отогнать злых колдунов, над ее ложем под чердаком подвесили короткие мечи и копья длиной в руку, вырезанные из высушенных полос пандануса. Она еще не может передвигаться самостоятельно, и, когда ей нужно выйти по нужде за порог хижины, ее приходится поддерживать. Но теперь больна не одна Джоонг. Со вчерашнего вечера у ее младшей сестры Гриенг-Мбиенг появился сильный жар. Ее приемный сын Тоонг с женой Ван ушли в Панг Донг за шаманом (он отправился туда, чтобы получить старый долг). В половине одиннадцатого они вернулись вместе с шаманом. Тоонг нес зеленый кувшин — это плата Дэи за пять сеансов лечения.

Четверть часа спустя явился Быр, сын Джоонг, с женой, детьми и родителями жены, за ними Банг-Джраэ Военный и его семья (дело в том, что Банг-Джраэ принадлежит к клану Рджэ: он сын старой Тро из Сар Лука). Каждая семья принесла по вьетнамской пиале очищенного риса и браслету. Быр, как только пришел, разжевал несколько зерен риса и выплюнул их матери на макушку, читая при этом заклинания: